У берегов Австралии

         Уж третьи сутки треплется

         Наш старый пароход…

         Компания голландская,

         Матросы африканские,

         А я, псаломщик пензенский,

         Здесь поваром служу…

         Ох, надоело, миленький!

         Хоть сыт, хоть койка мягкая, —

         Но стражду, как Иона, я

         Во чреве у кита…

         Нет ли в Париже, батюшка,

         Какой-нибудь работишки?

         Я в русской типографии

         Готов хоть пол мести,

         Лишь бы из брюха тесного,

         Железно-иноземного,

         К своим опять попасть…»

* * *

         Со всех сторон доносятся

         Звенящие, скрипящие

         Ночные голоса…

         Козлов, как лось затравленный,

         Метнулся вбок, попятился…

         Влез на трубу стремительно,

         Вниз головой просунулся,

         Скользнул в нутро мохнатое,

         И вот, как полагается

         В подобных сонных случаях,

         Проснулся весь в испарине,

         В своей знакомой комнате

         На пятом этаже.

XIII

         Для полноты коллекции,

         На имя трех приятелей

         Пришло в конверте сереньком

         Из Рима письмецо…

         Чернила водянистые,

         Расплывчатые, сизые,

         Корявый почерк старческий

         Сползал зигзагом вкось, —

         Зато по содержанию

         Настой полыни беженской

         Стоградусною горечью

         Дымился над письмом…

* * *

         «Привет вам, люди добрые,

         Из города счастливого,

         Из Рима горделивого —

         Со всех семи холмов!.