— Ты шутишь? — Кайланна покачала головой. — Ищи, если хочешь, если хлев, нет овчарня, свинарник мог бы удовлетворить твоим вкусам. Что касается меня, я попробую «Виноград и Чертополох». Даже если никакие комнаты не свободны, некоторые офицеры — благородны, и могут освободить место в течение единственной ночи для меня. Такое место кажется более безопасным, так или иначе. Если владелец впустит нас, возможно, он может найти груду соломы для тебя в его конюшне. Где эта гостиница? Конан пожал плечами.

— Это не имеет значения. Только монеты определенного цвета обеспечат комнаты там. Нет, лучше найти сельского жителя и заплатить ему за комнату и пищу.

— Имеет «Виноград и Чертополох» комнату отдыха, где осуществляются приемы? — Да, я считаю, таким образом, жонглеров и песенников и прочих… — Какие у тебя деньги? — Зачем? — спросил Конан с подозрением.

— Ты силен, нет? Варвары обладают немногими полезными качествами, грубая сила является главной среди них. Хорошо, есть игра, требующая силы, которая была популярна среди офицеров королевской охраны моего отца. То, что я вижу подтверждает, ты не проиграешь! У Конана было осознание того, что она собиралась предложить. Он грустно взглянул на свой легкий мешочек.

— Двенадцать медяков, несколько бронзовых, и один серебряный. — Его брови нахмурились, когда он дергал за тугую ниточку от мешочка.

Мешочек был подвернут в карман жилета, где ассири, возможно, легко нашли это. Никогда Конан, заключенный в тюрьму преследователями, не сохранял своё богатство, скудное, но это, возможно, произошло. Действительно странно, что шемиты пропустили его карту и его монеты.

— Адекватная доля, — уверенно сказала Кайланна. — В игре ты и соперник сидите, ставя локти на стол, стиснув руки, сплетая запястья. Мы держим пари на три медяка к тому, что ты можешь пригвоздить руку соперника к столу. Ты тогда проиграй трижды и победи, но однажды.

Конан протестующе поднял бровь.

— Когда мы заключим пари на три серебряных к одному, тогда ты должен победить, конечно, затем мы поднимаем ставки. Три золотых короны к одной.

Киммериец рассмеялся.

— Хорошо, я знаю эту игру. Большинство офицеров — трусы дрожащие сердцем, скрывающиеся в броне позади их воинов. Они не испытают желания демонстрировать своё дряблое оружие против укрепленных сражением мускул варвара.

— Разреши использовать шанс, если разногласия не привлекут претендентов, — сказала Кайланна. — Белл, разве недостаточно, что я должна зависеть от бродяги, взявшегося доставить меня домой, я также должна иметь отношения к таким обыденным делам как плата за проезд и постой? — Вскоре мы увидим, работает ли Ваш план, — Конан грохотал. — Если это глупость, мы будем спать на открытой земле и несомненно промокнем под дождем, который прольется ночью на эту область Шема. Эта перспектива не беспокоит меня, Кром, я выносил намного худшее, но отдых требуется Вам для завтрашней поездки. И было бы глупо попросить этих людей уступить постой слишком долго после заката, особенно во время войны.

— Вскоре мы увидим, — съехидничала Кайланна.

Конан вел их в деревню, где хаотично разбросанные строения окружали небольшое каменное. Дорога по пересохшему руслу реки привела непосредственно к строению, скромному, но выглядящему как замок, расположенному на низком холме. Грубые камни, проложенные через грязь, формировали широкую, ухоженную улицу.

Многие здания, формирующие центр этой деревни, находились в хорошем состоянии, несмотря на их явно значительный возраст, их стены были более чистым, их окна распахнуты, и их крыши аккуратно покрыты. Здесь обитали проходящие купцы и управляющие Вархии.