| Но ни на что это не походило больше, нежели на внутренность гигантского желудка. - Что нам теперь делать, Конан? - в ужасе завизжал Мамос. Все разбойники, казалось, были парализованы страхом. - Вы должны делать то, что велел Фенг-Юн! - провозгласил Волволикус, перекрикивая грохочущее пение и даже мерзкие звуки, что доносились от стен. Конан не мог понять, почему наверху они не слышали никаких отзвуков этой смертельной какофонии. - К стене их! - крикнула Лейла. Тут жрецы будто бы впервые обратили на них внимание. Их лица выглядели еще менее человеческими, чем обычно. Они продолжали петь, но некое подобие ужаса проступило на их лицах. Конан прыгнул к тому, которого звали Шоск, и приставил лезвие к его животу. - Назад! - приказал Конан. - Отойди к стене! Тут Трагтан оборвал свою песнь. - Нет! Вы не должны! Это будет... Но киммериец не слышал его. Он страстно, как никогда в жизни, желал оказаться подальше от этого места. Движением меча он заставлял жреца пятиться медленными, неохотными шажками. - Этого не может быть! - вопил жрец. - Повелитель Ариман вас всех... В этот момент спина жреца коснулась отвратительно пульсирующей стены, и лицо его исказилось болью и ужасом. Голос перерос в протяжный вой, дым и омерзительная жижа изверглись из его рта. Бесформенная, движущаяся масса стены начала обволакивать жреца. Он все еще выл и булькал. Бандиты наконец сбросили с себя оцепенение и кинулись вперед. Убо и Чемик схватили за руки Никаса и швырнули его лицом в неземную, полуорганическую массу. Оттуда изверглись щупальца, которые, будто пальцы, стиснули жреца и принялись обволакивать его жидкостью, подобной кислоте. Разбойники изумленно глядели, как жрец начал дымиться и разжижаться. Мамос схватил Трагтана за горло и пихнул его назад, упирая в живот острие кинжала. - Назад! - Мамос зашелся истерическим хохотом. - К стене! Он толкал жреца, но Трагтан не сдавался, сопротивляясь со змеиной силой доведенного до отчаяния питона. Лейла подбежала к Трагтану, добавив свой вес к весу Мамоса. Сражаясь за каждый шаг, верховный жрец отступал к стене. - Нет! Повелитель Ариман пробуждается! Мы должны следить за его пришествием, иначе... И тут нечеловеческие глаза вылезли из своих орбит, ибо спина жреца коснулась стены и погрузилась в нее, будто в трясину. Лейла отскочила назад, но когти клешнеобразной лапы Трагтана глубоко вонзились в плечо Мамоса, в агонии жрец прижал к себе разбойника. Черное вещество стены обволокло их тонкими щупальцами, и пронзительный смех Мамоса сменился резким воплем, когда две фигуры, человеческая и получеловеческая, начали сливаться воедино. - Прочь! - закричал Конан. - Уходим отсюда! Что он мог сделать? Перехватив меч левой рукой, он правой вытащил кинжал и швырнул его, расколов затылок Мамоса и обнажив мозг. Он надеялся, что мгновенная смерть избавит бандита от страшных мук поглощения немыслимым бытием Аримана. Убо и Чемик не нуждались в понуканиях. Они кинулись к лестнице. Когда они выбрались наверх, то обнаружили, что даже здесь стены и потолок, обработанные из настоящего камня, начали волноваться, теряя свои четкие очертания, становясь чем-то омерзительным и заливаясь болезненно-зеленоватым светом. - Пойдем! - крикнул Конан, толкая Волволикуса, застывшего в трансе. Его дочь подхватила отца под руку и потащила к меняющейся на глазах лестнице. Колдун, похоже, очнулся и, спотыкаясь, побрел к выходу. Киммериец следовал прямо за ними и подталкивал Волволикуса в спину. Мурашки побежали по телу Конана, когда он ощутил, что ступени движутся и проваливаются под ногами. Из-за спины доносились порывистые, булькающие звуки, будто бы крипта погружалась в густую, вязкую жижу. Ужасный шум перекрывали пронзительные вопли жрецов; затем они, захлебнувшись, сошли на нет. Стены лестницы покрылись рябью и начали смыкаться. Как раз когда Конан подумал, что больше не может выносить окружающего кошмара, они прорвались в храм. И в тот момент, когда киммериец вынырнул из отверстия, оно сомкнулось за ним с отвратительным чавкающим звуком. Он вскочил на ноги и увидел, что Убо и Чемик пятятся назад, показывая куда-то за его спину. |
