| - Не сомневаюсь, что недавняя вылазка вашего превосходительства оказалась успешной? Он откусил большой кусок мяса, затем запил его глотком сладкого финикового вина. Он не опасался быть отравленным человеком, что мог уничтожить его одним ленивым движением руки и ни перед кем не держал ответа. - Все было вполне приемлемо, - сказал Кэтчка, хриплый голос будто доносился откуда-то из глубин его пуза. - Мы преследовали мятежников, схватили нескольких и распяли их в назидание остальным. Но большинство переправилось через реку и засело в своей крепости. - Через реку? - переспросил Конан. - Ты имеешь в виду Ильбарс? - Это единственная значительная река во всей округе, - сказал визирь. - Может ваш король обратиться к королю Турана с требованием выдать их? спросил Конан. - Так уж вышло, - объяснил визирь, - что земля, куда они сбежали, - это спорная территория. - Как это? Я думал, Ильбарс - граница между Тураном и Иранистаном. - Так и есть, - сказал визирь, - но границы, определяемые реками, иногда меняются. - Он окунул палец в вино и провел на столе волнистую линию. Здесь Ильбарс. А здесь, - он изобразил широкую петлю, - земля, где стоит цитадель мятежников. Она вся на юге от реки, на территории Иранистана, включающей в себя землю внутри этой излучины. Затем, несколько лет тому назад, река разлилась. Поток залил узкий перешеек, и территория оказалась к северу от основного течения. Король Турана утверждает, что основное течение и является границей, так что земля эта теперь его. Наш король, естественно, утверждает противоположное: настоящей границей является извилина, что течет севернее, и земля по-прежнему его. Пока земля необитаема, за исключением коз и овец, эта перебранка может длиться из поколения в поколение. Но в данном случае возникло затруднительное положение. Его величество, будучи весьма осмотрительным монархом, приказал нам не пересекать реку даже здесь, ибо не желает спровоцировать войну с Тураном. - Король Турана симпатизирует бунтовщикам? - спросил Конан. - Естественно, сам он утверждает, что нет, - сказал Акба. - Так же как естественно, что симпатизирует, хотя мы не думаем, что он оказывает им сколь-нибудь значительную поддержку. Конан недоумевал, зачем они рассказали ему все это. Впрочем, долго ему удивляться не пришлось. - У его превосходительства есть для тебя предложение, - сказал визирь. - Да, - сказал Кэтчка. - Поскольку ты со своими людьми - чужеземцы и не имеете отношения к трону Иранистана, вы сможете напасть на остров и захватить их оплот без всяких осложнений между двумя странами. - Мне приятно, что вы считаете нас пригодными для такой задачи, произнес Конан, - но мой отряд обескровлен. Несомненно, нам не подавить силу, что даже вам доставляет изрядные трудности. - На нас напал их летучий отряд, а не основные силы, - проворчал Кэтчка. - Действительно, там всего лишь горстка мятежников, - подтвердил визирь Акба. - Но мы и не просим тебя пойти и разбить их. - Тогда чего же вы желаете? - Мы хотим, чтобы вы присоединились к нам! - сказал Кэтчка и разразился хохотом, звучащим будто тигриный рык. - Понимаю, - сказал Конан, слова генерала показались ему петлей, затягивающейся вокруг шеи. - Полагаю, тебе нужна информация об этих мятежниках, их численности и расположении, слабых местах укреплений. - Нет, от всего этого нам толку мало, - сообщил генерал. - Я хочу, чтобы ты убил вождя мятежников, посягающего на трон. Принеси мне его голову, и я заплачу тебе три тысячи унций чистейшего золота, которого хватит тебе и твоим головорезам на целый год беспробудного пьянства! - И снова послышался этот тигриный, кашляющий смех. Пока генерал говорил, Конан судорожно искал выход, как бы не выдать себя колебанием и нерешительностью. - Заметано! - вскричал он. - За три тысячи унций золота я пойду и прикончу самого туранского короля! Услышав это, генерал и визирь от всей души рассмеялись и принялись хлопать по спине своего гостя. Генерал собственноручно наполнил кубок киммерийца. - Известны вам имя и внешность посягателя? - осведомился Конан. |
