— Не стоит спешить, — предостерег его вор.

В руках Элы Шана появилась коробочка с веществом, похожим на соль. Жестом сеятеля он бросил несколько кристаллов в водоем, и когда крупинки погрузились, то начали искриться зловещим, лиловым цветом. Наметилась кривая дорожка, но главное — какие-то темные силуэты под толщей воды метнулись прочь от нее.

— Разновидность колдовства? — поморщился Конан.

— Нет, друг мой. Магию всегда можно распознать, — Эла Шан продолжал рассыпать кристаллы перед собой. — Это затвердевшая смесь определенного вида лишайника и масла красного эвкалипта. Не многим существам дано ее выносить. Пока есть свет, дорожка безопасна.

Варвар последовал за товарищем на противоположную сторону лужи и вскоре остановился.

— Вода стала холоднее, — заметил он.

— И гораздо свежее, — добавил нагнувшийся коротышка. — Вероятно холодный поток вытекает из водоема значительной глубины. Зачем обитателям крепости понадобился такой, я понятия не имею.

— А я догадываюсь, — сказал киммериец, вспомнив чудовищный глаз у борта «Шершня».

— И…?

Сверху послышался далекий бой барабанов.

— Уже началось. Давай, пошевеливаться.

— Конан, что нам предстоит?

Киммериец повернул к вору напряженное лицо:

— Надеюсь на твой запас кристаллов.

С этими словами он погрузился в темноту.

Взгляд Марики выражал одновременно ненависть и восторг. Скованная по рукам и ногам длинными цепями Тамара стояла перед нею в платье Маливы. Гордой осанкой девушка напоминала ведьме ее мать.

— Полагаю, что ты готова.

— Разве ты не будешь меня одурманивать снова? — стрельнула глазами монахиня. — В конце концов, я могла бы попытаться убежать.

— Некоторые меры предосторожности доставила бы мне удовольствие, — на правой руке колдуньи сверкнули стигийские когти, — но я не хочу видеть мать в столь немощном теле. Хитрая девочка ведь рассчитывает, что, таким образом, ритуал может сорваться?

Тамара не ответила.

— Вынуждена тебя огорчить. Этой ночью все пройдет гладко, — Марика подошла к окну тронного зала и кивнула на двор: — Воины торопятся вывесить знамена моего отца. Пора уж. И поверь мне, малышка, казнят любого, кто хоть ненароком упомянет твоего киммерийца. Варвар, конечно, мог избежать смерти, но никак не успеет придти к тебе на помощь.

— Я забочусь не о спасении. Мне будет довольно, если он убьет твоего отца и разобьет маску, — Тамара мстительно улыбнулась. — Обязательно убьет. Без вмешательства дочери Халар Зим умер бы еще в Шайпуре.

— Ничто не остановит моего отца! — вызывающим тоном Марика погасила искру сомнения в душе.

Она сняла с подставки киммерийский меч, собираясь взмахнуть им торжествующе. Однако, едва коснувшись прохладного металла, колдунья почувствовала, что огонек тревоги вновь зарождается в груди. Связь между Конаном и лезвием очевидна. Причастен ли он к созданию клинка? На гладкой металлической поверхности ведьма искала подтверждение своим мыслям и ничего не видела. Даже отражения ее правой руки.

«Неужели варвар так близко?» — Марика фыркнула и отвернулась.

— Ты, наверное, не подозреваешь, что я встречалась с твоим дикарем, когда он был мальчишкой, и забрала у него этот меч?

— Похоже, ты не заслуживала внимания, раз Конан ничего о тебе не говорил, — верхняя губа монахини изогнулась в насмешке.

— О, я попробовала его на вкус раньше тебя, — Марика облизнулась.