— Думаешь, я не умею драться? — криво ухмыляется Ракс. Взгляд его полон злобной страсти, которую Слоун никогда прежде не замечала. — Ты верно заметила: я был сиротой на этой планете. Еще ребенком я убил своего первого мусорщика, который пришел сюда, думая, что набрел на сокровище. Я задушил его голыми руками. Я убивал людей, зверей, других детей. Ты боксировала ради наград. Я же сражался, чтобы спасти собственную жизнь и служить моему Императору.

— Я не служу Императору, — говорит Слоун сквозь пузырящуюся на губах кровь. — Я служу Империи.

— Твоей Империи больше нет. Я убил ее. — Он наклоняет голову, словно прислушиваясь. — Ты пришла не одна, а с друзьями. Давай позовем и их тоже?

Он наваливается на нее, схватив за левую руку. Рей пытается вырваться, но Галлиус прижимает коленом ее плечо к полу, затем берется за мизинец и…

Выгибает палец назад, пока тот с хрустом не ломается.

Слоун кричит.

— Да. Кричи. На блеяние подранка сбежится все стадо. — Он берется за следующий палец. — Еще раз!

Снова раздается хруст.

Ракс напевает себе под нос песню, которую заглушают крики Слоун. Лишь много позже она узнает мелодию.

Это «Кантата о Коре Вессоре».

* * *

До их ушей доносится крик Слоун.

Проценты на экране уменьшились до тридцати трех. Стены и пол начинают покрываться трещинами. От постоянно следующих друг за другом глухих толчков осыпается пыль.

Внутри Норры продолжается война — повстанцы против имперцев, свобода против угнетения. Но не все так просто. Теперь война идет между нею и ее собственным мужем. Кто он? В кого он превратился? Может ли он снова стать прежним? И еще идет сражение за Слоун. Норра пытается убедить себя, мол, пусть та делает что хочет и в итоге либо победит, либо умрет. Происходящее за той дверью никак не касается Норры. Пусть разбираются между собой, а потом тот, кто оттуда выйдет либо окажется перед трибуналом Новой Республики, либо получит заряд из ее бластера.

Но вместе с тем она полна нерешительности. Давняя проблема — справедливость против мести. Разум ее за справедливость, но сердце жаждет мести. Что победит? Что заслуживает победы?

Норра уже поняла, что Слоун одержима местью.

Если Норра оставит ее там одну — разве это будет не то же самое?

Чем она в таком случае будет отличаться от Слоун?

Вновь раздается полный боли крик.

«Будь оно все проклято!»

Подняв бластер, она разворачивается к компьютеру спиной.

— Что ты делаешь? — спрашивает Брентин.

— Не знаю, — честно отвечает Норра.

— Помогаешь Слоун?

— Может быть. Нет. Не знаю. Оставайся здесь.

— Я тут чуть продвинулся — мне удалось перекрыть одну заслонку; нужно взломать защиту, чтобы добраться до остальных.

— Поспеши.

Норра направляется в ту сторону, откуда доносятся крики Слоун.

Впереди — длинный коридор, полого уходящий вниз. Красные огни отбрасывают демоническое сияние на черный металл. Вдоль стены, словно темные блестящие стражи, тянутся колонны. В стенных нишах видны пустые бесстрастные лица дроидов. Они напоминают ей о тюремном корабле на Кашиике, и ее пробирает дрожь.

Куда ведет этот коридор? Что ждет в его конце? Вокруг — никого. Стоит зловещая тишина. Она уже собирается позвать Слоун…

Но тут Норра видит ее. Слоун лежит без сознания, разметавшиеся вокруг ее головы волосы напоминают растекшуюся лужу. Позади нее — громадная яма, из которой исходит жуткое свечение.