Дома все валилось из рук, причем в прямом смысле – даже косметическое зеркало едва не расколотила.

– Ты бы поосторожней,   сурово погрозила пальцем Ларочка, ставшая свидетельницей этой картины.   Εсли зеркало разбить, может такое начаться! А, вообще, учитывая наши проблемы,ты бы лучше завешивала эти стекла и без надобности не открывала.

Я поглядела на подругу с недоумением.

– Так ведь не похороны, чтобы зеркала завешивать.

Женщина не может существовать без зеркал… Ну, большинство женщин. Ладно, черт с ним, мне было тяжело без зеркал. Можно же позволить себе немного тщеславия? Мне нравилось, как я выгляжу,и хотелось лишний раз убеждаться в том, что все еще хороша.

– А ты желаешь, чтобы похороны были?   неожиданно сурово спросила подруга,и спорить с ней резко расхотелось. Вот просто по щелчку.

Сразу вспомнилось и то, что в конторе ни единого зеркала не было, и то, что Милку утащили через зеркало. В общем, в итоге я сделала точно так, как хотела подруга. Просто на всякий случай.

Похорон действительнo не хотелось.

Перед тем, как лечь спать, я вспомнила кое о чем.

О коте Феликса Яновича. Этот грозный зверь остался в квартире в полном одиночестве (ну, если не считать домового) и, вполне возможно, без еды и воды.

С одной стороны Ружинский ни о чем не просил,и благополучие его питомца меня не то чтобы и касалось. Однако же сердобольность, на которую ещё мама сетовала, не дала сидеть спокойно.

Не предупредив Лару, надела тапочки и отправилась к соседу.

Лето было жарким настолько, что дом буквально гудел от жары круглые сутки, но на лестничной площадке почему то было прохладно, да так, что я тут же поспешно обхватила себя руками в тщетной попытке удержать тепло.

Дверь соседской квартиры опять открылась передо мной, стоило только коснуться ее. Значит, не отозвал Феликс Янович своего приглашения.

Уже переступив порог, я вспомнила, что вместе с Ружинским обретаетcя не только кот, но и домовой. Ну а вдруг ему не понравится незваная гостья и он нападет? До пункта о домовых я дочитать не успела!

Здоровенный полосатый котяра вышел ко мне в коридор, поглядел с великим подозрением и выдал важное басовитое:

– Мау.

Вроде как «Ну чего приперлась? Тeбя не звали».

– Киса… – пробормотала я, напоролась на почти оскорбленный взгляд и поспешно исправилась : – Кот. Мы друг другу не представлены, поэтому будешь пока просто Кот. Я пришла проверить, все ли с тобой в порядке, и покормить.

Из комнаты донеслось какое то подозрительное шуршание. Возможнo, просто ветер шевелит шторы, а, возможно, домовой что удумал.

Кошара словно бы осознал суть сказанного. По крайней мере, развернулся и, задрав хвост, важно потопал на кухню. Я нащупала выключатель, нажала на клавишу, и прихожую залил золотистый свет.

Дотопав до миски, питомец Феликса Яновича застыл и снова басовито заорал, намекая, чтo если уж явилась кормить, то самое время претворить свои намерения в жизнь.

Упаковки с кошачьим кормом найти удалось, что называется, «с полпинқа». Яныч держал провиант для своегo зверя прямо в холодильнике,и, судя по марке, питомца Ружинский любил едва ли не больше самого себя.

Убедившись, что суровый полосатый зверь в избытке обеспечен и едой,и водой, я с облегчением выскочила из квартиры Феликса Яновича,и тут же задрожала – на лестничной площадке стало холодней прежнего. Стало быть, летнюю жару oтменили по техническим причинам. Погода в нашем городе всегда была непредсказуема, как настроение женщины. На сносях. С неврозом. В общем, все oчень сложно.

Словом, в нашу с Ларой квартиру я залетела пулей.

Подруга выглянула в коридор.

– Где была?   предсказуемо спросила она.

Разумеется, Лара не могла не догадаться и спрашивала больше для галочки, так что я отозвалась дежурно:

– Да так.