Иерарх Пути снова выдал слоган-улыбку:

— Я думаю, вы знали ответ, когда задавали вопрос. Че­ловек вообще — существо предвосхищающее, устремленное в будущее, а файверам тем более доступно панпсихическое видение мира. Итак, решающий бросок? Или отдохнем?

Ставр оценил предложение «призрака»: вряд ли тот нуждался в каком-либо отдыхе. Останавливался он лишь для того, чтобы могли восстановиться люди.

— Вперед, и будь что будет! — выразил Диего общее мнение.

В том, что время — более сложная фигура, чем линия, они убедились, прибыв в эту метавселенную позже Кон­структора, но раньше Сеятеля, которые путешествовали вместе. Сообщил пассажирам об этом Иерарх Пути, не очень рассчитывая на то, что они примут сообщение на веру. Однако уже через несколько часов после остановки «призрака» в домене, где отсутствовало фоновое простран­ство и космос представлял собой конгломерат различных ге­ометрических и абстрактно-бесформенных фигур, появился Сеятель. Это почувствовали даже люди, защищенные скор­лупой собственных скафандров и оболочкой Иерарха Пути. Потому что Сеятель, перенявший многие тайны бытия Кон­структора, при просачивании сквозь барьер, отделяющий до­мен от домена, бросал вперед оценивающий взгляд, колеб­лющий вселенные, воспринимаемый интраморфами на всех подпланах видения-чувствования. Заметив собрата, он проявился неподалеку — по меркам «серых призраков» — знакомым туманно-прозрачным шаром.

Одновременно в виде трехметрового гиганта он появил­ся и перед командой землян, ждущей в «салоне-животе» Иерарха. Ему были доступны любые горизонты контакта в любых временных интервалах, и хотя контакт с людьми в общем-то был и не обязателен, потому что всю инфор­мацию в полном объеме он получил от соплеменника, Се­ятель все же решил соблюсти этикет. Правда, говорил он с людьми всего минуту, но этого оказалось достаточно всем.

— Я не уверен, что смогу помочь вам,— сказал он без обиняков после обмена приветствиями и ритуала узнава­ния: он и Грехов действительно были друзьями, несмотря на колоссальную разницу «менталитетов».— Обещаю лишь одно — проанализировать ситуацию и дать рекомендации.

— Значит, мы зря надеялись на вас,— с горечью за­метил Диего.

Гигант Сеятель глянул на него с хмурой отчужденно­стью:

— Я этого не сказал. Но и вы поймите наконец: при­шла Пора Перемен. Не ФАГ — главный враг для Универ­сума, а закон, диктующий условия Перемен, вернее, ус­ловия Игры. ФАГ — лишь инструмент в его руках. Этому закону подчиняются все Игроки, в том числе и Универсум. И не считайте, что Фундаментальный Агрессор или иной Игрок стремится создать внутри Универсума ад. Кстати, для любого Инженера создать ад проще, чем рай, потому что в раю больше запретов.

— Извините, если обидел,— сказал Диего угрюмо.— Уж не хотите ли вы сказать, что наша метавселенная — некое подобие рая? Почти все ее физические законы име­ют вид запретов.

Сеятель улыбнулся, изменил облик, превращаясь в ко­пию Габриэля Грехова в черном трико, как бы подчерки­вая свое равенство с людьми.

— Нет, ваша метавселенная далеко не рай, насколько мне помнится, и является одной из самых сложных «кле­ток» Универсума. Вот почему мне будет любопытно взгля­нуть на те преобразования, которые предложил вам... э-э... Фундаментальный Агрессор.

— Он предложил нам Войну. Смерть. Небытие.

— Что ж, из истории Земли вы должны знать, что смерть одного вида зачастую гарантирует жизнь другого. Но давайте не будем дискутировать на эту тему. Отдохните какое-то время. Освобожусь, и мы отправимся назад вместе.

— Без Конструктора?

— Без Конструктора.