— Валя помахала ему рукой. — В следующий раз не говори ерунды.
— Не буду, — покладисто пообещал Кирилл и, повернувшись, зашагал от нее в сторону сгрудившихся неподалеку высоток.
Валя смотрела ему вслед почти с нежностью. Благодаря этому несчастному и мужественному парнишке собственная боль, терзающая ее на протяжении нескольких месяцев, казалась сейчас не столь невыносимой. Валя впервые разрешила себе подумать о Вадиме. Подумать без ощущения вины, которой на самом деле и не было, а, наоборот, с осуждением и даже легким презрением.
И вправду, как же он мог — заподозрить ее в такой грязи, в корысти, не объясниться по-человечески, не оставить ни единого шанса их взаимоотношениям! А она до сих пор страдает по нему, стискивает зубы по ночам, чтобы не реветь, вздрагивает каждый раз, когда видит в толпе похожего, высокого и темноволосого мужчину.
«Все. Баста, — твердо сказала Валя сама себе. — Я никогда не знала никакого Вадима. Его просто не было в моей жизни. Был Тенгиз. Он любил меня, мы не поняли друг друга. Произошла ошибка, трагическая ошибка, которая стоила ему жизни. Но я перенесу это, а о Вадиме не стану и вспоминать. Пусть живет себе со своей Кирой, флаг им в руки!»
Евгения Гавриловна ждала ее с ужином.
— Что так поздно? — ворчливо поинтересовалась она.
— Погуляли немного с друзьями.
— У тебя уж и друзья завелись? — Тетка смотрела на Валю с удивлением и недоверчиво. — Быстро больно. Ну, да слава Богу. Лучше, чем киснуть тут в одиночестве. Ты, главное, Валентина, с мужиками будь поразборчивей. Не то, не ровен час, подцепишь очередного… — Она не договорила, махнула рукой и принялась накрывать на стол.
Вале стало смешно. В колледже подавляющая часть студентов была исключительно женского пола, парней можно было перечесть по пальцам, да и все они, пожалуй, чем-то походили на Кирилла.
Тетка заметила Валину ухмылку, сердито мотнула головой.
— Напрасно смеешься. Тебя только выпусти из дому.
Они поужинали, потом Валя засела за книги и сидела до глубокой ночи, поражаясь своему неизвестно откуда взявшемуся терпению.
33
Март и апрель пролетели стремительно, как во сне. В самом конце апреля были экзамены. Зачислили всех, но в отличие от ребят, Валя попросилась на вечернее отделение. Деньги, оставленные Тенгизом, таяли на глазах, и она уже вовсю искала работу.
Знакомая Евгении Гавриловны из поликлиники обещала поговорить со своей невесткой — та заведовала частным детсадом и могла замолвить словечко за Валю, чтоб ее взяли на первое время нянечкой. А там будет видно.
Поступление решили обмыть все в той же кафешке. Отказалась праздновать только Оля — у нее выходила замуж старшая сестра и нужно было бегать по магазинам и решать целую кучу организационных проблем. Остальные, сидя за столиком и потягивая джин-тоник, наперебой строили планы на будущее.
— Учиться всего два года, — мечтательно говорила Алка. — Закончу, в институт пойду. Говорят, сразу на третий курс берут.
— А я буду учить английский, — доверительно сообщила Ксюша, — возможно, еще и французский.
— Зачем тебе столько? — удивилась Валя.
— Затем. После колледжа найду себе место гувернантки. Буду бабки зашибать.
— Логопед и так неплохо зарабатывает, — заметил Кирилл.
— Ну и что? — парировала Ксюша. — Много никогда не бывает.
— Да тебе вообще работать не понадобится. — Алка хитро глянула на подругу. — Ты через год найдешь себе бизнесмена, он тебя всем необходимым обеспечит. |