Один из парней тем временем взял в руки стул и швырнул его в широкое, в полстены, окно. Стекло не разбилось, лишь косая трещина пробежала из угла в угол.

   И опять охранники Алекперова напряглись.

   – Пусть уходят! – еле слышно прошипел я.

   Никто, по-моему, и не возражал. Все желали одного – чтобы этот кошмар как можно быстрее закончился.

   С третьей или четвертой попытки парень справился со стеклом, оно рухнуло, рассыпавшись на крупные осколки, и путь к отступлению был открыт, но теперь тот, который был с пистолетом, заупрямился.

   – Нам нельзя отсюда уходить! – сказал он своему приятелю.

   Не самого храброго десятка оказался.

   – Здесь всего один милиционер! – зло сказал я ему, вое больше распаляясь. – Да и тот за дверью. А вот когда сюда прибудет спецназ…

   При упоминании о спецназе парень заметно изменился в лице. Напарник теребил его, призывая к бегству.

   – Спокойно! – прошептал я, обращаясь к алекперовским телохранителям. – Ваше дело сторона.

   Хотел сказать, что поскольку их клиенту непосредственно ничто не угрожает, то и суетиться им нет никакого смысла, но они это уже поняли и без моих слов.

   Зловещая парочка наконец удалилась. Никто не пытался их задержать, и даже когда они скрылись из виду, все остались сидеть на своих местах. Это был шок.

   – Простите, что мы втянули вас в эту историю, – сказал я.

   Сидевший рядом со мной Алекперов был бледен как полотно. Я жестом подозвал одного из видеооператоров.

   – Проклятое время, – сказал я. – Интересное время. Удивительное время. Все сплелось, и уже не понять, где правда, где вымысел.

   Я извлек кассету из видеокамеры и показал ее присутствующим.

   – Такой мы нашу жизнь и будем показывать в программах – без прикрас. Так хотел покойный Самсонов. Так хотим мы.

   Они дозревали медленно, очень медленно. Я предполагал, что все произойдет значительно быстрее, но слишком сильным, вероятно, было пережитое потрясение.

   – Мы собрались здесь, чтобы посмотреть пилотный выпуск возобновляемой программы «Вот так история!». – Я взмахнул только что отснятой видеокассетой. – Будем смотреть?

   Вот сейчас они все поняли. Тишина в зале стояла гробовая. Алекперов, казалось, побледнел еще больше.

   – Ну хорошо, – сказал я. – Тогда сразу перейдем к неофициальной части.

   – Идиот, – пробормотал обретший дар речи Алекперов. – Тебя же теперь затаскают по судам.

   – Посмотрим, – пожал я плечами и смахнул со лба некстати выступившие капли пота.

   Это запоздало дало знать о себе напряжение.

   6

   Счастливым образом все обошлось. Вечером того же дня отснятый в пансионате материал был показан по алекперовскому телеканалу. Конкурирующие каналы довольствовались сюжетами в выпусках вечерних новостей. А на следующий день о случившемся в загородном пансионате написали едва ли не все газеты. Те, кто участвовал в нашем мероприятии, оказались в центре внимания. Кажется, эти люди даже почувствовали себя героями. Это нас и спасло. Если ты действительно герой да еще получаешь удовольствие, рассказывая родным и знакомым о своем участии в этой нашумевшей акции, то ты, конечно, не помчишься в милицию с заявлением о том, что твою жизнь подвергали опасности хулиганы от телевидения.