Она могла чувствовать его член у своего живота, такой горячий и такой напряженный. Она выгнулась, нуждаясь, чтобы он оказался внутри нее. — Сейчас, — простонала она.
Его стержень дернулся к ней. Он прикусил ее сильнее. — Сначала я покрою тебя поцелуями, — хрипло произнес он. Он облизывал ее тело, снова изучая ее груди, затем задержался на ее животе, обводя пупок языком.
— Ухватись за верхнюю часть кровати, — потребовал он.
Она протянула руку вниз и провела ею по его волосам. — Но…
— Сделай это. Держись за кровать.
Она повиновалась. В момент, когда ее пальцы обвились вокруг основания из слоновой кости, его язык скользнул по ее клитору. Ее бедра взметнулись вверх и она выдохнула его имя.
Одной своей рукой он полностью раскрыл ее, пальцем другой руки скользнул в нее, исследуя, растягивая. Его язык не прекращал своих движений. Сочетание ощущений было потрясающим. С одной стороны — его язык, с другой — его пальцы. Затем принялся посасывать ее, наращивая темп. Она вскрикнула и заскулила. О, блаженство. Шей обвила его ногами. Ее руки крепче вцепились в спинку кровати так крепко, что побелели костяшки пальцев.
Ее веки плотно зажмурились. В своем сознании она увидела его между своих ног, его волосы спадали на ее бедра. Его мускулистая спина напряжена от сдерживания своей собственной потребности.
— Валериан! Я больше не выдержу.
— К концу ночи ты возьмешь все, что я собираюсь тебе дать.
— Возьми меня… дай мне… позволь мне кончить.
Она извивалась, находясь на грани. Так близко, но все же не достаточно. Он скользнул еще одним пальцем в нее, растягивая ее. Наполняя ее. Так. Хорошо. Увеличивая темп скольжения его языка по ее клитору, он показал, что пощады не будет. Не то, чтобы она противилась этому. Это было всем, о чем она мечтала, всем, в чем нуждалась, сама того не зная.
— Я собираюсь скользнуть в тебя своим членом, Шей. А ты собираешься развести свои ноги в стороны, приветствуя меня, когда я дюйм за дюймом буду растягивать тебя, погружаясь все глубже и глубже.
— Да. — О, Боже, да. Она думала о его члене внутри нее, толкающем ее за сладостную грань. Она дернулась вокруг его пальцев, крепко сжимая их мышцами, и закричала, задыхаясь и хватая ртом воздух. Перед ее глазами замелькали снопы взорвавшихся белых вспышек.
Он мгновенно приподнялся над ней, и ее ноги легли на сгибы локтей его рук, полностью открывая ее для него. Полностью обнажая ее. Он балансировал на грани проникновения в нее. — Как только я окажусь в тебе, ты станешь моей. Скажи это.
— Твоя. Я буду твоей. — Не было смысла отрицать это. Она была его. Сейчас, в этот момент, она была его. Она протянула руки и обхватила его за шею, зарываясь пальцами в его волосах. Его грудь была прижата к ее и она могла чувствовать песчинки, которые остались на нем после битвы, добавляя трения и еще одно наслаждение. — Поцелуй меня, — умоляла она.
Его голова стремительно опустилась вниз, и он завладел ее ртом. В момент, когда их языки соприкоснулись, он скользнул внутрь ее. Не медля. Не давая ей постепенно привыкнуть к нему. Он просто скользнул в нее до самого упора. Будто не мог ждать больше ни минуты, чтобы не находиться в ней.
Она вскрикнула, и его рот поглотил этот звук. Шей была так возбуждена, была такой влажной от желания, такой готовой для него, что всего один небольшой толчок, и она достигла совершенного наслаждения. Он эротично растягивал ее, неумолимо наполняя всю без остатка.
Их поцелуй все длился и длился. Она чувствовала свой вкус на его губах. Пробовала его, его пыл, страсть. Внутрь и наружу — его язык синхронно вторил его мощному телу. Внутрь и наружу. |