На самом деле мне очень хотелось поговорить о ее отце. Спросить, как он обычно ведет себя с обитателями замка. Интересно, почему он не одобряет ее походов к деду?

— Мадемуазель, вы говорите слишком быстро. Я не понимаю.

Мы спустились вниз по лестнице. На последней ступеньке она сказала по-французски:

— Мы были почти на крыше, а теперь вы должны взглянуть на подземелье. Вы знаете, что у нас есть темницы?

— Да, твой отец прислал мне одну книгу. Она дает прекрасное представление о замке.

— Там содержали узников. Каждого, кто наносил обиду одному из де ла Талей, сажали в темницу, так мне мама рассказывала. Однажды она взяла меня с собой и все мне показала. Оказывается, чтобы быть узником, необязательно сидеть в тюрьме. И еще она сказала, что каменные стены и цепи — только один из способов лишить человека свободы. Есть и другие.

Я внимательно взглянула на нее, но ее широко раскрытые глаза смотрели на меня по-детски простодушно. Она по-прежнему старалась казаться паинькой.

— В королевских замках были подземные тюрьмы… — продолжала она. — Их называли «места забвения» — если человека туда отправляли, то уже никогда не вспоминали о нем. Тюрьмы забвения! Знаете, в этот каменный мешок падали через люк, который сверху почти не было видно!

— Да, я читала об этом. Незаметно для себя жертва оказывалась на крышке люка, который открывался нажатием рычага в другой части комнаты. Пол под ногами разверзался, и человек проваливался вниз.

— В забвение! Там глубоко, я видела. Несчастный мог сломать ногу, никто не вылечил бы его. Он лежал там всеми позабытый, среди костей своих предшественников… Мадемуазель, а вы боитесь привидений?

— Конечно, нет.

— А слуги боятся. Они ни за что не пошли бы в комнату над каменным мешком… По крайней мере, в одиночку. Говорят, по ночам оттуда доносятся крики… чьи-то стоны. Вы и впрямь хотите посмотреть?

— Женевьева, в Англии я не раз гостила в домах с привидениями.

— Тогда все в порядке. Папа сказал, что французские привидения вежливее английских и приходят только тогда, когда их ждут. Если вы не верите в них, то и не ожидаете увидеть, правда? Вот это он и имел в виду.

Она ловит каждое его слово! Бедной девочке не хватает не только дисциплины, но и любви. Ее мать умерла три года назад, и с тех пор она не может не нуждаться в ласке — особенно, учитывая характер ее отца.

— Мадемуазель, вы уверены, что не боитесь?

— Вполне.

— Теперь там не так, как было раньше, — сказала она почти с сожалением. — Когда искали изумруды, оттуда выгребли кучу костей и всякой грязи. Вы, наверное, последуете примеру моего дедушки и начнете поиски с oubliette? Правда, он так ничего и не нашел… Значит, изумрудов там нет. Говорят, их украли, но я думаю, что они в замке. Вот если бы папа снова устроил раскопки! Было бы здорово, правда?

— Думаю, в замке обыскали все, что можно. Судя по тому, что я прочитала, изумруды скорее всего достались революционерам, ворвавшимся в замок.

— Но ведь они не добрались до сокровищницы, а изумруды исчезли!

— А может быть, их продали до революции? Это только предположение, но представь, что один из твоих предков нуждался в деньгах и продал изумруды. Он — или она — могли об этом никому не сказать. Кто знает?

Она удивленно уставилась на меня. Потом спросила:

— Вы говорили об этом папе?

— Думаю, нечто подобное уже приходило ему в голову. Это лежит на поверхности.

— Но дама на вашей картине изображена с изумрудами. Значит, они все-таки были в замке?

— Может быть, это подделка.