|
— Хорошо, – сказал председатель суда. «Видно, ему это понравилось», – пробормотал Коконнас. — Теперь скажите, – выждав, пока секретарь запишет ответы обвиняемого, продолжал председатель: — С какой целью вы оставили службу у герцога Алансонского? — Чтобы быть вместе с господином де Ла Молем, вот с этим моим другом, который оставил у него службу за несколько дней до меня. — Что вы делали на охоте, когда вас арестовали? — Как что?.. Охотился, – ответил Коконнас. — Король тоже был на этой охоте, и там у него начались первые приступы той болезни, которой он страдает в настоящее время. — По этому поводу я ничего не могу сказать – я был далеко от короля. Я даже не знал, что он чем-то заболел. Судьи переглянулись с недоверчивой усмешкой. — Ах, вы не знали?.. – переспросил председатель. — Да, сударь, и мне очень жаль короля. Хотя французский король и не является моим королем, но я чувствую к нему большую симпатию. — В самом деле? — Честное слово! Не то что к его брату, герцогу Алансонскому. Признаюсь, его я… — Речь идет не о герцоге Алансонском, сударь, а о его величестве… — Я уже сказал вам, что я его покорнейший слуга, – ответил Коконнас с очаровательной развязностью, принимая небрежную позу. — Если, как вы утверждаете, вы действительно слуга его величества, то не скажете ли суду, что вам известно о магической статуэтке? — Ах, вот как! Мы, значит, возвращаемся к истории со статуэткой? — Да, сударь, а вам это не по вкусу? — Как раз наоборот! Предпочитаю статуэтку. Продолжайте! — Почему эта статуэтка оказалась у господина де Ла Моля? — У господина де Ла Моля? Вы хотите сказать: у Рене! — Таким образом, вы признаете, что она существует? — Разумеется, признаю, если мне ее покажут. — Вот она. Это та самая, которая вам известна? — Очень хорошо известна. — Секретарь, запишите, – сказал председатель, – обвиняемый признался, что видел эту статуэтку у господина де Ла Моля. — Нет, нет, – возразил Коконнас, – не путайте! Видел у Рене. — Пусть будет – у Рене. Когда? — В тот единственный раз, когда я и господин де Ла Моль были у Рене. — Вы, значит, признаете, что вместе с господином де Ла Молем были у Рене? — Вот так так! Да разве я это когда-нибудь скрывал? — Секретарь, запишите: обвиняемый признался, что был у Рене в целях колдовства. — Э, потише, потише, господин председатель! Умерьте ваш пыл, будьте любезны! Об этом я не сказал ни слова. — Вы отрицаете, что были у Рене в целях колдовства? — Отрицаю! Колдовство совершилось случайно и непреднамеренно. — Но оно имело место? — Я не могу отрицать, что происходило нечто похожее на чародейство. — Секретарь запишите: обвиняемый признался, что у Рене совершилось чародейство с целью умертвить короля. — Как с целью умертвить короля? Это гнусная ложь! Никогда никакого чародейства с целью умертвить короля не было! — Вот видите, господа, – сказал Ла Моль. — Молчать! – приказал председатель и, повернувшись к секретарю, продолжал: — С целью умертвить короля. |
