Они двинулись по дороге, ведущей в собор.

Дети, пробравшись между стоявшими вдоль дороги солдатами, подбегали к экипажу и бросали в него букеты.

Это были полевые цветы, среди которых вчера мчалась Пифия.

Она улыбалась детям и махала толпе, собравшейся по обеим сторонам дороги.

Пифия надеялась, что все происходящее окажется хорошим предзнаменованием и больше ей не придется бояться будущего.

Когда она прибыла в собор, ее встретили приветственные возгласы. Женщины кричали:

- Желаем счастья! Благослови вас Бог!

У западной двери ее ожидали пажи и девочки в розовом. Они так разволновались, оттого что принимают участие в такой важной церемонии, что забыли идти парами.

Когда Пифия пошла вперед по проходу, они последовали за ней гурьбой, словно букет роз.

Собор был полон родственников короля, богатых землевладельцев, горожан и даже крестьян. Многие из них были бедно одеты и прошли немало миль, чтобы потолкаться в толпе где-нибудь сзади.

Король во всех регалиях выглядел великолепно.

Пифия глядела на него сквозь вуаль. Она заметила, что на его лице нет выражения недовольства, которого она так опасалась, и он не хмурится.

Церемония венчания была долгой и впечатляющей.

В конце ее, когда они уже были мужем и женой, Пифия преклонила колени перед королем.

Он надел ей корону королевы.

В этот момент она молилась о том, чтобы с помощью короля принести пользу Валтарнии, сделать ее более богатой и процветающей, чем сейчас.

Это была очень искренняя молитва. В своем сердце она говорила:

«Пожалуйста, Господи, помоги мне… пожалуйста!»

Вдруг она почувствовала, как свет Аполлона ослепил глаза и она ничего не видит. Корона была на ее голове, и она стала королевой Валтарнии.

Когда в карете, запряженной шестью белыми лошадьми, они возвращались во дворец, приветствия толпы стали оглушительными.

Нельзя было запретить детям бежать рядом с ними. Казалось, цветов стало еще больше. Цветы теперь почти покрывали их, а приветствия звучали так громко, что невозможно было разговаривать.

Взволнованная этим энтузиазмом, Пифия вложила одну руку в руку короля, другой же продолжала махать толпе.

Когда его пальцы сжали ее руку, она почувствовала, что он словно стремится защитить ее, хотя и не знала от кого.

Они въехали во дворцовый парк.

Солдаты преградили путь толпе, и она осталась бушевать за воротами.

Поднявшись по лестнице, король и Пифия обернулись, чтобы помахать приветствовавшим их людям.

Постояв там немного, они вошли во дворец, и начался Прием.

- Я никогда не наблюдал у нашего народа такого энтузиазма! - заметил один из родственников короля.

- Они приветствуют свою новую королеву - не меня! - отозвался король.

Пифия надеялась, что это неправда, но что-то подсказывало ей, что это действительно так.

«Я должна помочь ему», - подумала она. И снова ей было непонятно, как именно.

Банкет состоялся только в четыре часа. Столы ломились от еды и питья, и им пришлось выслушать множество речей.

До этого король и королева принимали гостей.

Они подходили один за другим, среди них было несколько послов из других балканских стран. Изумленный король обнаружил, что с каждым из них Пифия разговаривает на его родном языке. Сначала он решил, что, должно быть, ошибся, но потом услышал, как она расспрашивает румына о разведении лошадей в его стране и оживленно болтает с послом Сербии.

Он подумал, что это просто невероятно. Он ожидал, что она с легкостью будет общаться с гостями из Греции, но он не предполагал, что она знает другие балканские языки.

Возможно, живя с принцем Лусианом на Серифосе, она общалась со многими людьми, но в то время она была совсем еще девочкой.