Маша сидела, нахохлившись, как воробей. Она ожидала любой провокации.

С минуту длилось тягостное молчание. Наконец, тишину прервали шаги, дверь вновь отварилась.

На пороге стояли двое.

3

Ощущение реальности на миг покинуло Машу.

Когда, у Гоги, она увидела газетную фотографию, она решила сначала, что это — или фотомонтаж (только не понятно, кому это было нужно), или результат каких-то невероятных событий (а к невероятному, благодаря своему дару, она была вполне подготовлена). Затем, посмотрев кассету, она утвердилась именно во втором мнении. И ей страстно захотелось разобраться, что же тут к чему. Ведь, в конце концов, ЦЕНТРОМ ЭТИХ СОБЫТИЙ БЫЛА ОНА!

Оказавшись в этом кабинете, ощутив неискренность в поведение его хозяина, она вновь заподозрила подделку. Но вот она видит своего двойника во плоти… И странное оцепенение охватило ее… Чего, собственно, она хочет от этой девочки? От СЕБЯ… Спросить: "Ты кто?" — она и без того знает ответ… Сказать: "Я хочу тебе помочь…" — но ведь она не может сделать больше чем… она. "Откуда ты взялась?" А если этот вопрос та, вторая, задаст раньше?!

Все эти, порождающие смущение, вопросы пронеслись в ее голове буквально в несколько мгновений. Пока «Маша-2» не приблизилась. Когда же та сделала это, все моментально встало на свои места. Словно ветер подул, и густой туман рассеялся. Это была НЕ ОНА!

Не так опущены уголки губ, нет характерной легкой асимметрии бровей… И самое главное, самое разительное: ЦВЕТ ГЛАЗ! ТОЧНЕЕ, ОТТЕНОК.

Да, похожа. А одежда и грим сделали это сходство почти идеальным. Для посторонних.

Маша даже удивилось, как такое простое решение сразу не пришло ей в голову. И ТЕПЕРЬ АБСОЛЮТНО ЯСНО, ЧТО ЦЕЛЬ ВСЕЙ ЭТОЙ ЗАТЕИ — ЗАМАНИТЬ ЕЕ В ЛОВУШКУ!

Моментально вскипевшая в ее душе ярость вылилась почему-то не на того, кто явно был главным устроителем этого постыдного балагана. И, то ли противоестественность происходящего, то ли — сила пережитого потрясения заставила Машу совершить абсолютно неожиданный для себя поступок. Она вскочила и, вскрикнув: "Дрянь!", ударила самозванку ладонью по лицу…

И тут же опомнилась, ощутив стыд за содеянное. А та, ссутулившись и закрыв лицо руками, зарыдала так, словно эти слезы копились уже много дней. Сквозь жалобные всхлипывания прорывалось:

— Не я… я не хотела… Они заставили!.. Они угрожали маме…

Маша обернулась к Берману.

— Немедленно объясните, что все это значит! — сдерживаясь сказала она и не узнала своего голоса.

События явно развивались не так, как планировал Илья Аркадьевич. Он волновался.

— Я все объясню, — подчеркнуто спокойно, с расстановкой, ответил он. — Я прошу только одного: не исчезайте. Уверяю, все делается единственно для вашего же блага. Я просто не мог изобрести другого способа найти вас. Пожалуйста, сядьте… — Его голос звучал все тверже, он вновь овладевал ситуацией. — И ты — сядь! — приказал он псевдо-Маше.

Та послушно опустилась в кресло, а Машу окатила новая волна ярости, вызванная презрительной, даже брезгливой интонацией, с которой была произнесена эта последняя его фраза. Вдруг она поняла, что она и ее двойник находятся, по-видимому, в очень схожих положениях. С той только разницей, что она-то, исчезнув, может в любой момент прекратить этот фарс…

Все эти камеры, кабинеты, коридоры… Уж если на нее они наводят такую тоску, что же тогда говорить о человеке незащищенном? И она дала себе обещание во что бы то ни стало вытащить отсюда эту бедную девочку, даже если их отношения и останутся натянутыми, даже если они не понравятся друг другу… В конце концов, не по своей, наверное, воле та втянута в происходящую катавасию, и она — Маша — по-своему виновна в ее неприятностях.