Ройс не знал, что ответить. Он-то считал, что прекрасно разбирается в чувствах девушки, стоящей рядом, но после этих слов уже не был так уверен в этом. Воистину она обрадовалась. Полная бессмыслица. Какое ей дело до того, он или не он ранил ее брата?

 – Кажется, ты рада?

 Николя кивнула.

 – Я… рада, что это был не ты, – призналась она и уставилась взглядом в пол. – Прошу прощения за ошибку.

 Ройс не поверил своим ушам.

 – Что?

 – Прошу прощения, – повторила негромко девушка.

 Он покачал головой, пытаясь собраться с мыслями и понять этот беспорядочный разговор.

 – Окажись это ты, мне пришлось бы отомстить, так ведь? Кроме меня, у Джастина никого не осталось, барон. Теперь мой долг – защитить его.

 – Ты – женщина.

 – Я – его сестра.

 Николя растерла руки, ей показалось, что в комнате вдруг стало очень холодно. Боже, как она устала. Она так измучена и промерзла, что с трудом соображает.

 – Мне не нравится эта война, – прошептала она. – А мужчинам нравится, они любят воевать, не так ли, барон?

 – Некоторые, – согласился Ройс.

 Голос его прозвучал в тишине необычно резко оттого, что он внезапно почувствовал желание обнять Николя. Господи, какой у нее хрупкий вид. Можно представить, через что ей пришлось пройти с начала вторжения. Достойно восхищения, что она пытается защитить брата, хотя смешно даже подумать, что это возможно. Однако если верить тому, что о ней рассказывали, ничего другого и ожидать нельзя.

 – Знаешь, Николя, среди воинов-нормандцев о тебе ходят легенды.

 Это известие вызвало у девушки интерес, но она возразила:

 – Легенды слагают о мертвых, а не о живых.

 – В таком случае ты исключение, – сказал Ройс. – Ты действительно возглавляла оборону против первых трех предводителей, которых герцог Вильгельм посылал захватить крепость, да?

 Николя неопределенно пожала плечами.

 – Воины моего брата действительно выполняли мои распоряжения, но только после того, как их предводителю пришлось покинуть поле битвы.

 – Кто этот воин? Где он сейчас?

 – Его зовут Джон, – отозвалась Николя. – Он ушел на север, – Она сложила руки на груди и, повернувшись, посмотрела на брата. – Тебе никогда не поймать его, он слишком умен для таких, как ты.

 – А по-моему, он трус. Оставил тебя здесь без защиты.

 – Я приказала ему уйти. Джон не трус. Кроме того, я могу сама позаботиться о себе, барон. А если захочу, сбегу от твоих надоедливых нормандцев.

 Ройс пропустил колкость мимо ушей.

 – Нормандец, никогда бы не оставил женщину одну во главе такого дела.

 Николя покачала головой. Она знала, что больше не сможет защищать Джона. В глубине души она была уверена, что верный вассал ее брата – один из самых храбрых людей, которых она только знает. Он преодолел немыслимые трудности и доставил к ней маленького Ульрика. Ее старший брат, Терстон, приказал Джону доставить к Николя своего сына, чтобы тот побыл с ней до окончания войны.

 «Предатель Джеймс ничего не знал о ребенке, следовательно, нормандцы тоже», – рассудила Николя.

 Жаль, что нельзя рассказать, какой Джон храбрый. Главное сейчас – безопасность Ульрика. Для нормандцев он просто ребенок одной из служанок.

 Ройс видел, как меняется выражение лица девушки, не ведая, какие чувства она испытывает.