Для холодного зимнего дня ткань была тонковата, но она же не собирается выходить наружу, так что это не имеет значения.

 Николя отклонила приглашение присоединиться к сестрам для утренней молитвы, отлично понимая, что в таком состоянии она не сможет сосредоточиться на молитве и будет только отвлекать остальных.

 Ее верная служанка Элис пришла с отчетом за прошедшую неделю, когда уже совсем рассвело.

 Это была исключительно преданная хозяйке женщина с мягким характером, которая никогда и ничего не забывала. Она была лет на пятнадцать старше Николя, но с молодости сохранила привычку хихикать, когда оказывалась в сложном положении. И сейчас, влетев в комнату, где ее ожидала Николя, Элис хихикала.

 – Все случилось, как мы и предполагали, миледи, – выпалила Элис, торопливо присев в реверансе. – Барон Хью обосновался в замке надолго, а барон Ройс собирается сюда за вами.

 Николя взяла Элис за руку и подвела к окну. Велев служанке сесть на скамью, она опустилась рядом.

 – Ты узнала, как он собирается уговорить меня покинуть святую обитель? – спросила Николя.

 Элис так энергично покачала головой, что из косы выбились прядки седеющих волос.

 – Мы все думали-гадали, миледи, но так ни до чего и не додумались. Барон Ройс себе на уме, все больше молчит. Кларисса подслушивала разговоры барона Ройса и барона Хью, но они об этом не говорили. А ведь барону Хью должно быть интересно, как барон Ройс собирается вытащить вас отсюда.

 – Надеюсь, Кларисса ведет себя достаточно осторожно? Не хочу, чтобы у нее из-за меня были неприятности.

 – Кларисса предана вам, как и все мы. Она за вашу безопасность жизнь отдаст. – Элис опять хихикнула.

 – Не хочу, чтобы она из-за меня лишалась жизни. – Николя покачала головой. – Да и ты тоже, Элис. Ты так рисковала, идя сюда, хотя, конечно, честно сказать, мне очень хочется услышать новости из дома.

 – Теперь он называется Роузвуд, – прошептала Элис.

 Николя удивленно посмотрела на служанку, и Элис кивнула головой в подтверждение своих слов.

 – Они дали свое название моему дому?

 – Это сделал барон Хью. А барон Ройс не возражал. Вы еще узнать об этом не успели, а вся прислуга уже подхватила новое название. Мне нравится, как звучит, а вам, миледи? – Но Элис не дала хозяйке времени ответить. – Должна сказать вам правду, миледи. Эти бароны ведут себя так, будто это их владения.

 – А что еще они переделали? – спросила Николя.

 – Они нашли проходы, ведущие наружу через северную стену, и заложили их. Но остальных проходов не нашли.

 Николя вдруг осознала, что в волнении заламывает руки, и заставила себя успокоиться.

 – А моя комната, Элис? – спросила она. – Кто из них занял ее?

 – Никто, – ответила Элис. – Барон Ройс закрыл дверь и никого туда не пускает. Сначала, как барон Хью заболел, его поместили в вашу комнату, но, когда он из аббатства вернулся, его определили в комнату побольше. Клариссе и Руфь поручили прибирать у него. Рассказывать дальше, миледи?

 – Конечно, – отозвалась Николя, – и ничего не скрывай от меня.

 – Нам становится все труднее ненавидеть барона Ройса, – сказала Элис и опять некстати хихикнула.

 – Ненависть – грех, уже по одной этой причине мы не должны ненавидеть нормандцев, – сказала Николя. – Однако мы можем их очень не любить, Элис.

 Служанка согласно кивнула:

 – Но и это нелегко теперь.