Визирь появляется из одного из зданий, которые пощадил огонь. За ним по пятам следует целая дюжина жандаров. Они в полном боевом облачении, и под серебряными нагрудниками я вижу яркие красные туники. Вот же бедняги. Как же жарко им должно быть. У каждого на бедрах с обеих сторон скимитары. Визирь поднимает руку, чтобы остановить сопровождающих. Его белая элара выглядит еще ярче среди всей этой копоти.

Он приближается к нам один, держа руки на рукоятях своих отполированных мечей, которые висят в ножнах у него на боку. Его взгляд скользит по мне, словно я не более чем комар, которого легко можно прихлопнуть. Затем он внимательно рассматривает элару Руджека. Она вся в грязи, и на ней видны пятна крови. На раздраженном лице визиря теперь читается явное отвращение.

– Я вижу, ты не усвоил урок, – огрызается визирь. Руджек в ответ скрещивает руки на груди.

От подъема у меня колет в боку.

– Моя мать…

– Мертва? – рычит визирь, кипя от злости. – К сожалению, нет.

Я не могу смотреть на него, не думая о том, что он ложно обвинил Арти в том, что она околдовала Всемогущего. Неужели он думает, что я сделала то же самое с его сыном? Его обвинение толкнуло ее на этот путь. Он не виноват в ее поступках, но нельзя сказать, что его совесть чиста.

– И обязательно так грубить? – спрашивает Руджек, хмуро глядя на отца. – Что случилось?

– А разве это не очевидно? – отвечает вопросом на вопрос визирь. – Кто-то поджег Храм.

– Дети… – Проклятие сжимается в моей груди. – Это правда? – Я аккуратно изучаю пределы дозволенного. – Насчет детей… Это правда?

Визирь скрипит зубами:

– Да.

Я тщательно подбираю следующие слова:

– С Храмом случаются две трагедии подряд, и…

Я замолкаю, давая им возможность догадаться обо всем. Мне нужно, чтобы они выяснили правду.

Руджек морщится:

– Ты думаешь, их убил кто-то из Храма?

Да. Я пытаюсь выдавить из себя хоть слово – или просто кивнуть. Они оба это замечают.

А теперь сложи два и два, Руджек, умоляю я взглядом. Это Арти.

– Не нравишься ты мне. – Визирь свирепо смотрит на меня. – Как же мне осточертели твои загадки!

– Ты мне тоже не нравишься, – отвечаю я, – но я пытаюсь помочь.

– Следи за своим языком, или ты его потеряешь. – Визирь произносит эту фразу абсолютно спокойным тоном.

Настоящее затишье перед бурей. Это не пустая угроза.

Магия демона кипит под моей кожей, как натянутая струна, которая вот-вот порвется. Я делаю шаг вперед и оказываюсь лицом к лицу с ним. Не стоило мне сюда приходить. Я должна остановиться, пока не сделала хуже, но его насмешливая ухмылка приводит меня в ярость. Весьма недвусмысленная угроза. Да как он смеет? В свое время именно его приказ жрецу Ка сломал разум моей матери! Он должен заплатить за свои преступления – и я решительно настроена добиться этого.

Внезапно я чувствую что-то еще. Как будто по моей шее провели когтями в качестве предупреждения. Я смотрю на украшение из кости крейвана на эларе визиря. Его улыбка становится мрачнее. Вот же грязная, коварная свинья. Он был бы никем без этих костяшек, которые защищают его.

Между визирем и мной встает Руджек. Широко расставив ноги, мой друг тянется к своим скимитарам, чтобы было куда положить руки. Руджек и его отец смотрят друг на друга, как зеркальные отражения. Оба дают понять, что сдавать позиции они не собираются.

– Оставь ее в покое, – говорит Руджек и сжимает рукояти так сильно, что бледнеют костяшки пальцев.