Я представляю их похожими на свои статуи, но нет, те постаменты лишь одно из их обличий. Коре предстала передо мной в двух ипостасях, не совсем похожих на ее статую. Надеюсь, они делают хотя бы что-нибудь, чтобы помочь эдамам, потому что с каждым мгновением я все больше сомневаюсь в себе.

Волдыри покрывают мои ноги. Мы добираемся до засыпанной песком виллы, которая должна стать нашим новым домом. Лицо Терры багровеет от солнца. У остальных дела обстоят не лучше. Здесь тоже присутствует магия, и как только мы оказываемся внутри гранитных стен, время сдвигается, и мы оказываемся в вечерних сумерках. Терра ахает, и Нези шепчет что-то Тай. Я крепко сжимаю губы. Мать не дождется от меня удивления.

Во внутреннем дворе я вижу пруд, в середине которого плавают утки среди лилий и цветков лотоса. Пальмы и деревья нехет блестят в лунном свете – на вид они здоровее, чем это возможно в пустыне. Сад заполнен клумбами с лилиями, маргаритками и розами. Вокруг тихо, только пение птиц раздается вдалеке.

Арти вылезает из носилок, и мы замираем, не в силах поверить собственным глазам. Терра так крепко сжимает узду осла, что у нее побелели костяшки пальцев. Нези и Тай смотрят в другую сторону. Я поглаживаю свой живот, и с моих губ срывается вздох. Теперь это очевидно всем. Пути назад нет. К нормальной жизни не вернуться – ну, к тому подобию нормальной жизни, что была у нас в семье. Мой отец никак не реагирует на перемену в Арти, а носильщики, кажется, не замечают ее, либо им все равно.

Меня преследуют слова Коре. Сделай все возможное, чтобы задержать свою мать. Эта фраза повторяется в моем сознании как надоедливая мелодия.

Ее не прогнать, совсем как вкус желчи на языке. При других обстоятельствах я бы посмеялась над иронией ситуации, но я забываю даже дышать, глядя на живот матери. Он стал в три раза больше с того момента, как мы покинули Тамар. Так быстро.

У нее скоро родится ребенок.

Часть III

24

Ослы топают копытами и пятятся от Арти. Моя мать смотрит на всех нас, смахивая со лба капли пота. Затем она делает шаг и спотыкается. Мое сердце сжимается от того, что проклятие опять ослабло. Отец, Тай и Нези бросаются к матери.

Терра смотрит на меня широко раскрытыми глазами, сжимая обмотанную вокруг ее руки веревку. Она открывает рот, чтобы заговорить, но я качаю головой. Теперь понятно, что Терра ничего не знала о происходящем в доме. Как и я.

– Мне нужно отдохнуть, – ворчит Арти, все еще сгорбившись. – Ребенок шевелится.

Оше и Тай идут с ней через двор и сад к арочному входу в двухэтажное здание. Нези остается наблюдать за разгружающими ослов носильщиками. Я кладу шкатулку со свитками в мешок и перекидываю ремень через плечо. Нельзя допустить, чтобы ее обнаружили. Рабочие много часов перетаскивают наши пожитки на виллу. Как и раньше, день тянется бесконечно долго, а ночи нет конца. Вечная тьма застилает небо, и все огни на вилле оживают сами собой. Казалось бы, простая магия, но здесь я ей не доверяю. Я остаюсь с Террой на кухне, чтобы ни одна из нас не оставалась в одиночестве, хотя ночью придется разойтись.

– Но как?

Она позволяет своему вопросу повиснуть между нами. Когда я окончательно сниму с себя проклятие, можно рассказать ей обо всем, но я не хочу втягивать Терру еще глубже в проблемы моей семьи. Есть шанс, что она тоже находится под влиянием моей матери и не осознает этого.

Двое рабочих проходят мимо кухни, таща по коридору большой ящик.

– Ты нравишься Тай, – добавляю я, прикусив щеку. – Поговори с ней. Пусть она убедит мою мать погасить твой контракт.