* * *

Разведка маршала фон Берга не соврала лишь в одном — пушек у противника в Нюссе было действительно мало. Что же касалось личного состава, засевшего в старинных укреплениях, то это оказались обстрелянные, матерые ветераны, и хотя у фон Эльке солдат было и больше, уже два часа его штурмующие колонны раз за разом откатывались назад, неся потери — и даже сосредоточенный огонь пушек не помогал сломить упорное сопротивление померанцев.

Атака — и неудача. Еще одна — и с тем же успехом. Наконец, полк Берлинских гренадеров вышел на дистанцию рывка, но остановился, залег под огнем из-за полуразрушенных стен.

Эрвин дал шпоры коню, проскакал к берлинцам под свист пуль и, соскочив наземь, выдернул флаг из рук знаменосца.

— За мной! — крикнул он, обнажив шпагу и бросаясь вперед. — Вперед, черти! Я вам покажу, что до того как стать генералом был гренадером! В атаку!

И солдаты, под огнем из мушкетов, поднялись и побежали вслед за своим генералом.

На половине дороги фон Эльке запнулся о старый древесный корень, торчащий из земли, но устоял, оперевшись на древко, гренадеры обогнали его, и тут из пролома в стене гагахнула картечью шестифунтовка. Солдат перед молодым генералом просто скосило, забрызгав его кровью и внутренностями с головы до ног, гренадеры опять замешкались и, видимо, готовы были броситься бежать, но Эрвин снова взмахнул знаменем.

— Пушка разряжена! Вперед! Порубим их на кусочки! — выкрикнул он и ринулся в атаку.

Глава XXIV

Остаток дня после разговора в трапезной с Белиндой и внезапно появившимся Абеле Мафальда измучилась от любопытства. Ей ужасно хотелось узнать, что еще позволяет дар потомков самой святой Клархен и что имел в виду доктор, когда говорил, что ему не нравится ее интерес к этому делу. Но пока оба вопроса оставались для нее тайной: Кальмари отказался что-либо объяснять, самым неучтивым образом сославшись на голод и начав есть, а потом в трапезной появились другие едоки и стало не до приватных разговоров. Ко всему прочему, после этого в трапезную явилась Люсинда, повсюду ищущая свою подопечную, и полностью поддержала врача, утащив ее в выделенную им келью. Вслед за ними куда-то ушел и Абеле, так что фрейлине-майору ничего не оставалось, как отправиться выполнять его требование.

Ночью она пару раз просыпалась и долго не могла заснуть — мысли ее снова и снова возвращались к рассказу Белинды. Однако это не помешало фрейлине хорошо выспаться, и утром она встала с кровати в прекрасном боевом настроении, готовая выведать все, что ее интересовало и у юной Фалькенхорст, и у загадочного доктора Кальмари. С первым, как на предполагала не должно было возникнуть трудностей — девушка уже начала с ней откровенничать, значит, и дальше не станет ничего скрывать. А вот со вторым ей следовало готовиться приложить все свое умение выведывать разные секреты…

Правда, для начала фон Шиф нужно было разобраться со всеми своими повседневными делами. Наскоро одевшись и приведя себя в порядок, майор отправилась в келью гроссгерцогини и обнаружила, что там никого нет — ее госпожа, как это уже не раз случалось за время жизни в госпитале, встала раньше всех, сама справилась со своим нарядом и прической и ушла помогать медикам. Мафальда покачала головой — эдак ее светлейшему сиятельству скоро вообще будут не нужны фрейлины! — и тоже поспешила в одно из зданий, превращенных в госпиталь. Неожиданно ей вспомнилась вчерашняя перепалка с сержантами-курильщиками, и она подумала, что у них надо бы забрать оставшийся табак, а заодно проверить, не дымят ли тайком другие пациенты.