— Мафальде? — искренне изумился Эдвин. — Так она что же, знает, что вы отъехали в действующие части, и не помешала вам этого сделать? И не говорите, что у вас есть на это безумство благословение моего папеньки, я в это в жизни не поверю.

— Госпожа фон Шиф изволила проводить меня в дорогу, когда я тайно покидал Лихтервинд, — юноша ощутимо покраснел, понимая сколь двусмысленно звучат его слова, отчего фраза стала звучать окончательно пикантно, — и дать мне свое благословение.

Дивизионный генерал выразительно поглядел на фон Шиллинга, как бы говоря: «Вот! Я же вам говорил, что Эвелина законченная дура, и за этим якобы ее интересом к ходу кампании что-то кроется». Барон столь же молча развел руками, словно отвечая: «Вы были абсолютно правы, ваше сиятельство, это был только повод побыть наедине».

— Господин дивизионный генерал! — из-за пелены дождя показался погоняющий лошадь во весь опор гусар, без плаща, похожий в мокрых ментике и доломане серого колеру на разукрашенную мышь. — Господин генерал, лейбгвардии-юнкер Цигенбок, второй эскадрон «Серых соколов». Майор фон Лёве докладывает о выходе эскадрона к Таннетёлеру. С нами остатки Аурумштадтского уланского полка, господин майор просит разрешения прервать ретираду и совершить глубокий обход Кляйнеегерсдорфа с запада, дабы отвлечь неприятеля от позиций фон Эльке!

— Ах, отчаянная голова, что задумал-то… — покачал головой Эдвин. — А ведь может, может выйти, чёрт возьми! Где эти свитские, когда они нужны? Опять отстали? Цигенбок, осилите обратную дорогу до фон Лёве?

— Не извольте сомневаться, герр генерал! Через час буду в полку! — молодцевато, явно форся перед высоким начальством, доложил тот.

— Эк! — крякнул эрцгерцог. — С часом, это вы хватанули, юнкер. Но, скачите, скачите голубчик — ежели успеете подкрепить Эльке, быть вам подпоручиком.

Гусар лихо козырнул, поворотил коня, и стремглав (насколько позволяло мокрое бездорожье) пустил своего скакуна прямиком через луг.

— Загонит скотинку, — вздохнул фон Шиллинг.

— Главное, чтобы поспел вовремя, — генерал проводил удаляющегося юношу взглядом и повернулся к своему адъютанту. — Непременно стоит сообщить о передислокации фон Лёве кузену Эрвину. И не думайте даже, вас я от себя не отпущу, Йоахим! Единственный толковый человек при штабе, а туда же, под пули, собрался. Найдём другого курьера. Что?

Фон Шиллинг глазами указал на позабытого эрцгерцогом Айса.

— Да! — генерал резко повернулся к юноше, настолько резко, что конь под ним «затанцевал» недоумевая, был ли это ему приказ трогаться, или напротив, сдать назад. — Хотели послужить отчизне, Франц? Так извольте, предоставлю вам такую возможность. Фон Шиллинг, я слыхал — вы по сю пору носите с собой свои первые, юнкерские погоны на-удачу?

Ротмистор кивнул, и легонько, кончиками пальцев похлопал себя по груди, там-де они.

— Отдайте их фон Айсу, ротмистр, ему нынче нужнее. Ну же! — требовательно приказал эрцгерцог и дождавшись исполнения приказа, обратился к беглецу от двора своего батюшки. — Поздравляю вас юнкером, молодой человек. Служите с честью, не осрамите и все прочие, приличествующие случаю фразы. Местом службы определяю вам бригаду фон Эльке, с родом войск кузен сам разберется. Формой озаботитесь в ближайшее время.

— Уже, — глаза у мальчишки (ну что тут лукавить, мальчишки, конечно — кто он ещё в свои пятнадцать-то лет?) горели от счастья, невзирая на холод и мокрую одежду. Ещё бы, сбывалась, вот тут и сейчас, заветнейшая его мечта!

— Что, простите, юнкер? — изогнул бровь дивизионный генерал.