Фрейлина же внезапно обнаружила, что и правда страшно голодна, и поспешила выполнить совет доктора. В трапезной было тихо, и в первый момент Мафальде показалось, что там никого нет, но потом она заметила в углу одинокую тоненькую женскую фигурку, а, приглядевшись, поняла, что это Белинда фон Фалькенхорст. Девушка сидела за столом, склонившись над тарелкой и с задумчивым видом ковыряясь в ней ложкой. Это был первый раз, когда фон Шиф видела ее одну, без пожилой компаньонки.

Услышав шаги Мафальды, девушка подняла голову и слабо улыбнулась. Фрейлина направилась к ней:

— Доброе утро, Белинда! Вас тоже сюда медики отправили?

— Тоже, да, — вздохнула юная леди и снова опустила глаза в свою тарелку с почти нетронутой кашей. Еда явно вызывала у нее не слишком приятные чувства.

Госпожа фон Шиф присела рядом с ней на длинную скамью и сочувственно вздохнула:

— Тяжело вам пришлось?

Белинда посмотрела на нее своими светлыми глазами. Они подозрительно заблестели в свете единственной свечки.

— Да, — не стала юлить девушка. — Очень. Я, наверное, не рассчитала свои силы, когда решила сюда ехать… Понимаете, мне приходилось лечить — у нас дома. Один раз отец охотился со своими друзьями и одного из них случайно подстрелили… А еще был случай — служанка на кухне обварилась кипятком. Тогда у меня все получилось, и они оба сейчас здоровы… Но здесь… все совсем по-другому.

Девушка замолчала и на мгновение зажмурилась. Ее собеседница понимающе кивнула:

— Слишком много раненых, и вы не всем смогли помочь?

— Да, — Белинда совсем низко опустила голову.

Фрейлина немного растерялась, не зная, чем можно утешить эту юную барышню, которая, как оказалось, может иногда быть и очень наивной. При этом утешить ее очень хотелось — желание, Мафальде обычно совсем не свойственное…

— Постарайтесь думать не о тех, кому вы не смогли помочь, а о тех, кто теперь поправится, благодаря вам, — посоветовала фон Шиф. — Их ведь, я уверена, гораздо больше? А без вас у них, возможно, не было бы никаких шансов…

— Да, — чуть не плача согласилась фон Фалькенхорст, — это я все понимаю! Но если бы я была сильнее, если бы всегда держала себя в руках — их все-таки было бы больше! Тех, кто не умер, я имею в виду…

Мафальда глубоко вздохнула и еще решительнее принялась переубеждать свою расстроенную собеседницу:

— А вы что же, хотите вообще никогда не уставать и не пугаться? И считаете, что все на свете зависит только от вас? Не слишком ли много вы на себя берете?

Белинда нетерпеливо взмахнула рукой, словно говоря: «И это я тоже прекрасно понимаю!» Вслух она, впрочем, продолжила говорить все тем же безупречно-вежливым, хоть и расстроенным тоном:

— Вы правы, госпожа фон Шиф, нельзя брать на себя слишком много, но что делать, если ты действительно многое умеешь и можешь помочь людям? Разве не нужно в этом случае использовать свое умение как можно больше?

«Что же ты такого умеешь, чего не умею я и все остальные? — удивилась про себя Мафальда. — И как ты умудрилась всему этому научиться всего за два несчастных случая?»

Однако начать выведывать у Белинды ее секреты фрейлина не успела. В трапезную вошли еще несколько человек в монашеских рясах, и обе женщины обернулись на их голоса. Один из вошедших, самый старший, но больше ничем не выделявшийся среди остальных, подошел к столу, и сразу два его спутника поспешили отодвинуть для него стул.