– Мужчина, вы просто так стоите или тоже в кассу? – раздался над ухом женский голос. Меня слегка подтолкнули пониже спины.

Оказывается, пока я разглядывал спорщиков, подошла моя очередь.

– Иду-иду! – Я сделал шаг, отделяющий меня от кассы, и наклонился к окошку: – Один билет, пожалуйста. Сколько с меня?

– Сорок рублей за вход, сорок пять за экскурсию и двадцать – залог за бахилы. Итого сто пять рублей. У вас будет без сдачи?

Я безропотно отдал бабушке-кассирше сторублевую купюру и пятак, а взамен получил белую лаковую картонку с буквами «МФ», серую бумажку с надписью «Входной, одно лицо» и целлофановый пакет с парой поношенных меховых тапочек-безразмерок: на всей территории звукозаписывающего комплекса экскурсантам полагалось вести себя как можно тише, чтобы не отвлечь или, в особенности, не спугнуть участников записи фонограмм – как людей, так и носителей.

Мое служебное удостоверение, конечно, позволяло пройти за ограду бесплатно, без очереди и даже с почетом, но глупая экономия и дешевые понты вышли бы мне боком. Три телеграфных аппарата и черно-желтая «би-лаймовская» труба в вахтерском закутке стояли не для мебели. Думаю, местные стражи заодно приглядывали за нежеланными гостями. И если что, постукивали куда надо.

Сама дирекция «Мосфоно» с законом не конфликтовала, зато у многих арендаторов и субарендаторов рыльце определенно было в пушку. Хотя далеко не всякий промышлял пиратством, как Бучко, большинству было из-за чего нервничать. Кое у кого истекал срок лицензий, у некоторых давно не обновлялись разрешения СЭС, и у всех, я уверен, оставались недоплаты по авторским. Кому же охота нарываться на неприятности? Площадь «Мосфоно» – это почти шесть квадратных километров. Сотрудник ФИАП не прошел бы и двухсот метров от ворот, а все бы уже знали о его визите…

Меньше всего я хотел, чтобы хозяин ООО «Бучко Аудиопродакшн» был заранее готов к моему приходу. Пусть это будет для него мелким неприятным сюрпризом. Думаю, инспектор Ломов должен для пользы дела временно смешаться с толпой и побыть человеком-невидимкой.

Натянув меховые тапочки поверх ботинок, я весело махнул билетом перед лицом вахтера, миновал скрипучий турникет и вскоре уже вступал на территорию «Мосфоно». Под раскидистым билбордом с гигантскими красными литерами «НЕ ШУМЕТЬ!» тихо кучковались счастливые экскурсанты. Всего нас набралось десятка два: женщин вдвое больше, чем мужчин, возраст – примерно от пятнадцати до восьмидесяти. Самой пожилой тут оказалась жилистая американка. Мне знаком этот тип старух, твердокаменных, как вобла. Каждая могла бы помнить моего ворона-антика еще птенцом.

Помимо сушеной американки, иностранцев в группе было еще трое: два маленьких одинаковых японца с «кодаковскими» планшетами для рисования и смуглый таджик-гастарбайтер с загипсованной рукой. Все прочие оказались соотечественниками. Среди них преобладали, судя по одежде, выходцы из глубинки. Чем дальше от МКАД, тем медленней течет река времени, а на краю империи она и вовсе обращается в стоячее болото. Вон тот бархатный пиджак на краснолицем мужчине в кепке-лужковке был страшно модным, когда я заканчивал восьмой класс. А такой розовый батник, какой надела вон та юная девица, я подарил Эвелине еще перед выпускным – и она его с ходу отвергла, ехидно заметив, что этой древности самое место в историческом музее.