— Он мне не нравится! — завопил малыш, колотя одной из своих фигурок по линолеуму. — Он мне не нравится!

— Постой, постой! — взмолилась Джорджия. — Слэппи очень смешной, Робби. Слэппи тебя любит.

— Я люблю тебя, Робби, — заставила она сказать куклу. — Ты хороший мальчик.

— Убери его! — заверещал мальчуган. Лицо его все сильнее наливаюсь кровью. — Он мне не нравится! Он мне не нравится! Он страшный!

Ну ладно. Но разве ты не хочешь потрогать его, Робби? — Джорджия подняла Слэппи с пола. — Ты бы мог поиграть с ним, если пожелаешь.

— Неееееет! — сиреной взвыл Робби, колотя по полу Суперменом. — Он… мне… не… нравится!

— Ну хорошо, хорошо. — Джорджия унесла Слэппи из гостиной и оставила его на кресле в соседней комнате. Потом вернулась и принялась развлекать Робби.

Слэппи же, не сводя глаз с часов на каминной полке, прислушивался к их голосам. Робби не желал играть ни в одну из игр, которые предлагала ему Джорджия. Он не желал смотреть мультфильмы по видику. Правда, согласился поесть, но отказывался от всего, что давала ему девочка.

В восемь вечера она собиралась уложить Робби спать. Но он все твердил, что не ляжет, пока не придут родители.

«Какое невыносимо капризное чадо», — с отвращением подумал Слэппи.

Он понимал, что у Джорджии лопается терпение.

— Ты так ведешь себя, потому что хочешь спать, — говорила она Робби. — Пойдем, я подоткну твое одеяльце и расскажу тебе забавную сказку.

— Я не люблю сказки, — сердито отвечал мальчик.

«Что же мне делать? — спрашивал себя Слэппи, вздыхая и глядя на отсчитывавшую секунды стрелку часов. — Я тут бездельничаю, а моя собственная жизнь утекает между пальцев. Как такое могло случиться?»

В полдесятого Джорджии все-таки удалось уложить Робби. Она вышла из его комнаты, устало вздыхая.

Прошла мимо Слэппи, даже не взглянув на него. Бросилась в кресло в гостиной.

Вот она включила телевизор. Начала перескакивать с канала на канал. Наконец, выбрала какое-то шоу…

До слуха Слэппи доносилось жужжание из телевизора.

Часы, казалось, тикали все громче. Тик-так, тик-так.

Вскоре к этим звукам добавилось чье-то пронзительное завывание.

Робби. Ревет.

Слэппи смотрел на дверь гостиной, ожидая, что оттуда вот-вот выбежит Джорджия. Должна же она пойти и проверить, от чего расплакался ребенок.

Голоса в телевизоре продолжали бубнить. Детский плач становится все громче, отчаяннее, а Джорджия все не появлялась. Она словно застыла в своем кресле. Робби не унимался, завывал то громче, то тише, точно сирена «Скорой помощи». 9

— «Здесь явно что-то не так, — решил Слэппи. — Почему Джорджия ничего не предпринимает?»

Он соскользнул со своего кресла и на цыпочках прокрался в гостиную. «Она спит!» — понял он. Джорджия заснула, сидя в кресле и крепко сжимая в руке телевизионный пульт.

Отчаянный крик Робби звенел у Слэппи в ушах.

«Может, это и есть мой шанс? — подумал он. — Мой шанс совершить доброе дело?»

Он выскочил из гостиной и поспешил в комнату Робби.

«Что там происходит?»

22

Слэппи остановился у двери и осторожно заглянул внутрь.

Пронзительный вопль ребенка прерывался лишь звуками кашля. Робби явно что-то душило. Ручонки его беспорядочно метались за пру-тьями кроватки.