Ночь.

    И тьма.

    Я думал о художнике Оргелле.

    Я думал о хмуром, явно нелюдимом Уиллере.

    Я думал о тех многочисленных колонистах, которых коснулись несчастья, возможно как-то связанные с Голосом и с Воронкой. Почему эти люди всеми правдами и неправдами пытаются пробраться к Воронке? Они ведь знают, что это смертельно опасно. Их может подстрелить в темноте неопытный полицейский, в горах легко сломать ногу, легко можно свалиться с Губы. Неужели они никогда не видели снимки трупов, найденных в районе Воронки?

    Я, например, такие снимки видел. Мне показал их Лин. И, следует признать, эти снимки впечатляли. А Голос?.. Ну что Голос?.. Голос слышат только те, кому выпало несчастье его услышать?.. Правда, таких много… Я никак не мог понять, что должно произойти с человеком, чтобы он, бросив все, сам двинулся к Воронке - навстречу своей страшной и верной гибели? Я усмехнулся.

    Может, Голос - это что-то вроде хитона, пропитанного кровью кентавра Несса?

    Слишком красиво, покачал я головой. Хотя почему бы и нет? Почему не сравнить Воронку с хитоном, пропитанным кровью кентавра Несса? Чудовищный хитон наброшен на часть планеты, и любой человек, познавший муки Голоса, сам бросается в Воронку, как Геракл бросился в огонь.

    Лин прав, покачал я головой.

    Будущий космопорт - это не только выход планеты Несс в Далекий Космос, не только ее связь с другими мирами, тесная, по-настоящему надежная, необходимая связь, но это еще и надежная защита от неизвестного. Попробуй пробейся в Воронку, если она отгорожена от тебя трехсотметровой каменной подушкой и мощным стиалитовым колпаком! Что хочет рассказать Бетт Юрген? Я терпеливо ждал.

    Время шло, хребет Ю окончательно растворился во тьме.

    Я стоял у окна и думал: никогда нельзя откладывать встречи. Особенно не назначенные специально. Мне, наверное, следовало поговорить с Бетт Юрген прямо при первой встрече. Поздние сожаления. На городской площади пробили часы. Полночь. Ложиться? Какой смысл?

    В любой момент мог заработать инфор.

    Стоять у окна?

    Тоже нелепо.

    Я включил канал С и сразу все понял.

    Бетт Юрген не смогла прийти ко мне, но я ее увидел.

    На экране инфора Бетт Юрген неторопливо прогуливалась по центральной аллее под голыми, почти не дающими тени каламитами. На ней было короткое, очень откровенное платье. Бетт Юрген обезоруживающе улыбалась. Никакого надрыва, никаких пепельных балахонов. Просто красивая женщина. Даже очень красивая женщина. Она кому-то помахала рукой.

    Наверное, давняя съемка, подумал я. И удивился, увидев рабочие титры.

    Оказывается, такой живой, уверенной, легкой, полной сил, даже счастья, Бетт Юрген выглядела всего три месяца назад.

    Неужели за три месяца человек может так измениться.

    А почему нет? - сказал я себе. Вспомни Бента С. Гляциолога изменили не месяцы, а часы.

    Но нет, об этом не надо…

    Над вдруг застывшим изображением Бетт вспыхнула, пульсируя, кровавая литера «Т» - знак опасности и особого внимания.

    Бетт Юрген бывший синоптик с Южного архипелага, подозревалась в том, что двое суток назад она пыталась тайно пройти к Воронке.

    Сообщение было передано спокойно, без намека на истерику.

    Бетт Юрген ни в чем не обвиняли.

    Просто она пыталась пройти к Воронке, но посты заграждения помешали ей, и Бетт Юрген исчезла. Теперь Бетт Юрген просили срочно обратиться в Совет, в полицию, в любое общественное Управление.