– Сделаю что? – ошеломление спросил Билл.

– Вызовешь его на поединок, конечно! – бросила Красотка, поворачиваясь и открывая дверь на улицу. – Естественно, он не отдаст тебе Грязные Зубы, пока ты не сразишься с ним за нее и не победишь, как сделал Пол‑Пинты с тем горцем, который сбежал с женщиной‑Коротышкой. Так что отправляйся лучше в долину и сделай это. Я достаточно долго ждала Костолома, и совершенно ясно, что во всей округе больше нет никого с достаточно крепкими нервами, чтобы справиться с ним.

Она вышла, захлопнув за собой дверь.

Мгновение спустя дверь открылась снова, и она сунула нос внутрь.

– Не беспокойся, что застанешь его не в духе, перед тем как вызвать на поединок, – добавила Красотка. – Он уже знает, зачем ты придешь. Несколько дней назад я сообщила ему, чтобы он ждал тебя.

4

Нос Красотки исчез. Дверь снова захлопнулась. Билл уставился на нее; в голове у него творилось нечто неописуемое. Чего он в любом случае не собирался делать, так это вызывать на поединок вожака разбойников, или кем бы он ни был, вроде тех, от кого он убежал и скрылся во дворе Жестяного Уха.

– Что ж, как видишь, – пробасил позади него Холмотоп. Билл обернулся, чтобы взглянуть на почтальона, и Холмотоп кивнул в сторону закрытой двери: – Она сумасшедшая, словно весенняя гроза. А с отцом, который больше думает о собственном брюхе, чем о собственной дочери, она скорее проникнется этими сумасшедшими идеями Коротышек...

Он замолчал, виновато глядя на Билла.

– Конечно, я ничем не хотел тебя обидеть, Кирка‑Лопата, – прогремел он. – Что касается идей Красотки...

– Погоди минуту, – поспешно прервал его Билл. – Разве жители деревни не могут собраться и помочь кому‑то вроде Жестяного Уха...

– Мог бы и сам догадаться! – возмущенно сказал Холмотоп. – Действительно, если сосед взывает о помощи, ты можешь протянуть ему руку – когда ты слышишь его зов. Но ввязаться самому и всей своей семьей в кровавую вражду с кем‑то, кто тебе вовсе не родственник? Что ж, можно быть достаточно, сумасшедшим для этого. В конце концов, есть уважаемые разбойники. Костолом, пожалуй, принадлежит к таким. Они забирают свою дань из того, что жители Мокрого Носа могут им дать, – они не берут ничего из того, что необходимо местным жителям, чтобы остаться в живых. Если бы они это сделали, жители Мокрого Носа выступили бы против них, временно объявив себя кланом. Мы должны попасть в долину, прежде чем ворота закроются. – Он повернул свои массивные мохнатые плечи к Биллу и присел. – Забирайся, Кирка‑Лопата.

Секунду поколебавшись, Билл забрался в седло на спине почтальона. Слушая Красотку, он пришел к выводу, что так или иначе ему не избежать путешествия в долину и разговора с вожаком разбойников. В отсутствие каких‑либо распоряжений от начальства у него просто не было выбора. Но он вовсе не собирался вызывать на поединок Костолома, что бы там ни думала Красотка. Что он мог и должен был сделать, так это затянуть переговоры до возвращения Гринтри, максимум на четыре‑пять дней.

– Конечно, – неожиданно сказал Холмотоп, когда деревья сомкнулись вокруг них, – теперь понятно, почему Хитрый Учитель не добился особых успехов, пытаясь научить нижнеземельцев пользоваться всеми этими орудиями и штуками, которые привезли вы, Коротышки.

Билл начал уже привыкать к неожиданностям дилбианского мышления. Он сообразил, что Холмотоп продолжает разговор, начатый внутри Представительства после ухода Красотки.

– Почему? – с интересом спросил Билл.

– Потому что нет никакого смысла учить крестьян всем этим новшествам, чтобы они могли выращивать больше еды, – ответил Холмотоп.