– Извини, старина. Но мне даже не пришло в голову, что ты не знаешь элементарных вещей.

– Не знаю? Что я не знаю?

– С другой стороны, тебе и не следовало знать об этом. Успокойся, сынок, никто не погиб. Тебя просто обманули.

– Что ты хочешь этим сказать?

Берк сел и принялся хохотать до тех пор, пока у него из глаз не потекли слезы. Мэтт схватил его за плечо и встряхнул.

– Прекрати этот спектакль и объясни, что произошло!

Берк кончил смеяться, вытер слезы и посмотрел на Мэтта.

– Честное слово, Додсон, ты мне нравишься – где еще встретишь такого наивного деревенского парня. Скажи, ты веришь в деда Мороза и в то, что детей приносит аист?

– Перестань болтать!

– Неужели ты не понял, что делают с тобой, начиная с того момента, как ты прибыл сюда?

– Что делают со мной?

– Да ведь против тебя ведут психологическую войну, парень! Очнись! Разве ты не заметил, что некоторые тесты слишком легкие – настолько легкие, что нет смысла обманывать экзаменаторов? А когда тебя «тащили по ухабам», неужели ты не обратил внимания на то, что вам позволили подойти к самому краю обрыва и посмотреть вниз? Ведь вас запросто могли оставить внутри здания до начала испытаний!

Мэтт подумал об этом. Это была интересная мысль – он понял, что она соответствовала некоторым вопросам, на которые он не мог найти ответа.

– Дальше.

– Действительно, это превосходная идея – помогает избавиться от слабаков и парней настолько глупых, что они не могут устоять перед искушением обмануть экзаменаторов, которым даже не приходит в голову, что тесты рассчитаны именно на таких людей, как они. Причем такая идея действительно эффективна – офицер Патрульной Службы должен уметь думать, быстро действовать и логически мыслить. Можно сберечь деньги, которые в противном случае были бы затрачены на второсортные кадры.

– Ты назвал меня глупым, а ведь я выдержал все испытания.

– Разумеется, ты выдержал их, потому что у тебя девственно чистый разум. – Он снова засмеялся. – Я тоже выдержал все испытания. Но из тебя никогда не выйдет офицера Патрульной Службы, Мэтт. У них есть иные способы избавляться от честных, но глупых кандидатов. Ты сам в этом убедишься.

– Ну, хорошо, предположим, я глуп. Только больше не смей называть меня юношей. Итак, как все это связано с катастрофой?

– Это элементарно просто. Им нужно избавиться от всего балласта еще до принятия присяги кандидатами. Среди них есть парни с желудками из чугуна, на которые не влияют ухабы или все остальное. Поэтому офицеры Академии запускают ракетный корабль с роботом за пультом управления без пилота или пассажиров и разбивают этот корабль, чтобы напугать тех, кто не обладает железными нервами. Причем это куда дешевле, чем готовить одного курсанта, который в конце концов может не стать офицером.

– Откуда ты все это знаешь? Имеешь доступ к закрытым от нас сведениям?

– В некотором роде да, имею. Это логическая необходимость – такие корабли не могут разбиться, если, конечно, их не разбивают намеренно.

– Пожалуй. Может быть, ты и прав. – Мэтт замолчал, не удовлетворенный объяснениями Берка, но у него не было весомых доказательств обратного. Впрочем, этот разговор укрепил его решимость в одном отношении – он будет бороться за право стать курсантом, независимо от состояния желудка; по крайней мере до тех пор, пока в списке кандидатов остается Жирар Берк – и уж во всяком случае никак не меньше 24 часов.

На их столе за ужином стояла надпись: «Стол 147, 149, 151, 153». За одним столом было достаточно места, чтобы разместить всех оставшихся кандидатов.