Вздохнув, она поблагодарила Хеджеса, поднялась из за стола, расправила складки на голубом утреннем платье и спустилась в небольшую гостиную, где ждал Миклош. Приветствуя ее, он сделал шаг навстречу, его смуглое лицо имело необычайно встревоженный вид. С ним рядом был еще один цыган, такой же высокий и смуглый, как Миклош, но несколько полнее. Он стоял посередине гостиной, теребя в руках шляпу, словно боялся, что, если сядет, испачкает дорогую обивку.

– У меня важные новости, Раунийог,  – сразу же сообщил Миклош.

На мгновение паника охватила Блейз.

– Какие? Что то случилось с Джулианом?

– Насколько мне известно – нет. Я о нем ничего не знаю. Я только знаю, что тебя заинтересует рассказ Сандора. Ты помнишь Сандора из табора Ли? Он – хозяин обезьянки.

– Да… конечно. Рада видеть вас, – вежливо приветствовала его Блейз, с трудом сдерживая нетерпение.

– Так вот, он знает, что случилось с леди Линден четыре года назад. Они тогда разбили лагерь недалеко от развалин, где ее сиятельство погибла. Сандор все видел.

Блейз перевела взгляд на полного цыгана.

– Это правда? Вы видели, как погибла леди Линден?

Сандор поежился и с опаской посмотрел через плечо.

– Это было четыре года назад, миледи, – неохотно проговорил он, – но я все отлично помню.

– Сандор не хочет говорить об этом, – перебил его Миклош. – Ты же знаешь, Раунийог,  цыгане не любят говорить о мертвых, даже если это и горгио.  Да и в дела ваши мы бы не хотели вмешиваться.

Блейз кивнула, она знала, что цыгане очень боятся привидений, духов и излишнего внимания со стороны горгиос.  Но и покоя она не найдет, пока не узнает, что именно произошло в тот роковой день.

Впервые за две недели перед Блейз забрезжил слабый лучик надежды.

– Я вполне понимаю ваши опасения, мистер Ли, и приветствую ваше мужество. Садитесь, пожалуйста. Я распоряжусь, чтобы принесли чай. – Она поспешно подошла к ленте звонка и вызвала Хеджеса. – Я хочу услышать обо всем, что произошло в тот день, даже самые незначительные подробности.

Джулиан откровенно скучал, бесцельно проводя вечер в своем лондонском клубе. Сегодня игра удалась, он убрал выигрыш в карман и поднялся. С обычной обворожительной вежливостью он отклонил добродушные протесты по поводу своего раннего ухода, заметив, что уже третий час ночи, а утром у него важная примерка у портного – он шьет брюки по последней моде, и кажется, они получаются чересчур узкими, угрожая его мужскому естеству.

Под веселые возгласы и откровенные мужские шутки он покинул элегантную гостиную клуба Брукс и спустился вниз по лестнице. Надев с помощью мажордома накидку и приняв у него трость, он вышел в холодную декабрьскую ночь и уселся в поджидающий экипаж, приказав кучеру ехать домой.

Накануне его друг, барон Килгор, пригласил Джулиана провести вечер в исключительно приятном доме, знаменитом своими куртизанками, но Джулиан отклонил предложение, сославшись на то, что теперь он женатый человек.

– Ты хочешь сказать, что хранишь верность жене? – с удивлением воскликнул Ричард. – Она, конечно, соблазнительная крошка, но, старина, это просто неприлично.

Если бы Ричард не был столь пьян, Джулиан, вполне вероятно, не сдержался бы и пустил в ход кулаки за «соблазнительную крошку».

– Я бы посоветовал тебе не забывать, что ты говоришь о моей жене, виконтессе Линден.

– Что то не припомню, чтобы ты так горячо защищал первую леди Линден, – обиженно отозвался Ричард. – Ты был не очень разборчив тогда и позволял себе многие удовольствия.

– Правда, – признался Джулиан, внутренне сжавшись, – но это не значит, что я собираюсь повторять ошибки юности и ошибки первого брака.