Квиллер уже простился, как вдруг вспомнил о фотоснимках, лежащих у него в кармане.

– Ты когда-нибудь встречались с Эвфонией Гейдж?

– Нет, но я видела её в городе. Ей было за восемьдесят, а походка у неё была как у молодой!

– У меня есть несколько фотографий, снятых во Флориде, на них Эвфония и её друзья. У меня такое чувство, будто некоторых из них я встречал. Может, ты кого-нибудь узнаешь?

– Давай. У меня хорошая память на лица. – Хикси принялась внимательно изучать фотографии. – Мне кажется, я встречала эту пару раньше. Для тебя это важно?

– Может быть, да, но пока не знаю, – ответил он.

– Тогда оставь их мне, и, если я что-нибудь вспомню, немедленно позвоню тебе.

Из больницы Квиллер направился в общество помощи престарелым, для того чтобы проверить, все ли готово к представлению, запланированному на воскресный вечер. Лайза Комптон, которая отвечала за культурную жизнь общества, ввела его в гостиную, где рядами стояли длинные столы.

– Эта комната используется ещё и как столовая, – сказала она, – но для показа столы мы отсюда уберём. Инвалидов по слуху и тугоухих посадим на первый ряд, а тех, кто всё время бормочет, – сзади.

– А что за этой дверью?

– Кухня.

– Отлично! Надеюсь получить в антракте кусок пирога.

Он проверил всё: помост, штепсельные розетки, два стола, два стула.

– Чашечку кофе? – предложила Лайза.

– Благодарю, но мне надо спешить домой, у меня репетиция с новым партнером. Хикси сломала ногу.

– Ой, бедняжка! Ей, должно быть, очень больно!

– Мне кажется, она не испытывает никаких неприятных ощущений, – ответил он.

– Ну, это только сначала. Когда проходит шоковое состояние, нервные окончания начинают болеть. Можете мне верить, я это испытала на себе!

– Только не говори об этом Хикси, – попросил он, – встретимся в воскресенье вечером, Лайза.

Когда он приехал на Гудвинтер-бульвар, пикап Ненси с коробкообразным салоном с восемью окнами стоял возле бокового входа. Он провел гостью наверх, в бальную залу, где все было подготовлено для репетиции.

– Я помню эту комнату ещё по детским годам, – сказала Ненси, – у миссис Гейдж было множество золоченых стульев, расставленных вдоль стен, и я всегда мечтала получить от неё один из них в подарок на Рождество вместо книги. Интересно, что стало со стульями?

– Кто знает… – заметил Квиллер, торопясь перейти непосредственно к репетиции.

Он объяснил Ненси значение условных знаков в записи и их последовательность, проинструктировал, какое оборудование необходимо включать или выключать в тот или иной момент действия. Потом они прорепетировали таймирование, а закончили прогоном всего спектакля.

– Отлично! – подытожил Квиллер.

Он упаковал реквизит, подготовив его к предстоящему представлению, и поблагодарил нового технического оператора за то, что тот нашел время прийти на репетицию, однако Ненси и не помышляла об уходе.

– Всё это так волнует, – сказала она. – Но смешно вспомнить, мистер Квиллер, как я оробела, впервые увидев вас. Ну а как же! Вы такой важный, богатый и все прочее, к тому же ваши усы просто наводили на меня страх. И как мне хорошо и спокойно с вами теперь!

– Вот и прекрасно, – сказал он с явным намерением попрощаться.

– Это потому, что вы умеете слушать  . Большинство же мужчин не слышит того, что говорит женщина Нет, серьёзно!

– Я журналист. Слушать людей – моя работа. – Он привёл средства защиты в состояние готовности.