– В чём дело? – обратился Квиллер к коту. – Тебе что, не нравится свитер?

Вдруг, точно вспомнив о чём-то, Коко спрыгнул со стола, направился к запертому чулану и принялся прыгать на ручку двери в надежде её открыть.

Снова взяв трубку, Квиллер объяснил:

– Коко хочет, чтобы я открыл ему дверь чулана, который находится в библиотеке.

– Как бы мне хотелось, чтобы указания главного редактора ты выполнял с такой же оперативностью, как прихоти своего кота. Ладно, на сегодня все! Я дам указание ночному дежурному справиться о здоровье Хикси.

На следующее утро Квиллер позвонил в больницу, и ему сказали, что пациентке уже назначили лечение. Больше никакой информации в справочном бюро не было. Только в полдень его соединили непосредственно с больной.

– Хикси, ну как ты? Все за тебя ужасно переживают. Диагноз уже поставили?

Она ответила с обычной напускной игривостью:

– Перелом ступни! Но ведь я встретила этого замечательного доктора Герберта! Он привез меня в Бррскую больницу, где мне сделали рентген, после чего доктор сам наложил временный гипс и отвез меня сюда, а здесь есть хирург-ортопед. Доктор Герберт – просто прелесть, Квилл! Он так заботится обо мне! У него есть катер с каютой! И к тому же он не женат!

– Рад, что ты в таком хорошем настроении, – сказал Квиллер, – ну а как вообще обстановка в больнице?

– Прекрасно! А как здесь кормят! Мне принесли на обед горшок восхитительной похлебки из свинины, моллюсков и овощей. Больничный диетолог – просто гурман!  C'est fantastique!  Думаю, скоро мне будут подавать к обеду шампанское.

– Ну, отлично. Попозже я заеду навестить тебя. А теперь приятного аппетита! Принимайся за похлебку, пока она горячая.

– Горячая? Да разве я сказала, что она горячая? Это же больница,  mon ami!

Когда через несколько часов Квиллер приехал проведать её в больнице, его провели в отдельную палату, стены которой были выкрашены в бледно-розовый цвет. Хикси сидела в кресле, а её нога, приподнятая до необходимого положения, была заключена в ярко-розовый гипс.

– Шикарно,  n'est-ce pas?  – спросила она. – Гипс сейчас поставляется пяти различных цветов, и я решила, что розовый будет гармонировать со стенами.

– Никогда не придавай слишком большого значения цветовой палитре. Что говорит хирург?

– У меня перелом пяточной кости со смещением. Звучит экзотически, не правда ли?

– Ну а боль сильная?

– Квилл, подобные выражения употреблять в больнице непозволительно! Здесь нет боли, здесь никто не страдает. Те, кто попадает сюда, ощущают лишь некоторый дискомфорт. К счастью, у меня высокий порог дискомфорта.

– Когда снимут гипс?

– Через шесть недель, но доктор Герберт откуда-то узнал, что я живу одна в Индейской Деревне и что моя квартира на втором этаже, он уговаривает меня провести какое-то время в доме его матери в Пикаксе. Недели через две я смогу ходить на работу с палкой.

– Найми меня в шоферы, – предложил Квиллер.

– Хорошо. Да, а как быть с представлением?! Кто тебе будет ассистировать? Может, Арчи выделит Уилфреда?

– Я нашёл кое-кого получше. Не переживай из-за этого, Хикси. Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо. Молись вместе со мной, чтобы я смогла выйти из больницы до большого снега.

Квиллер уже простился, как вдруг вспомнил о фотоснимках, лежащих у него в кармане.