Броуди хмыкнул, потом внимательно посмотрел на сиамца, который ответил ему дружелюбным взглядом. Вначале шеф полиции смеялся над прозрениями и интуицией Коко – пока детектив из Центра не заверил его, что этот кот – «медиум».

Теперь Броуди налил себе ещё виски и выслушал остальную часть истории: как Коко определил, что первая жертва – золотоискатель… как он узнал, что вниз по течению плывёт тело, а не бревно длиной шесть футов… как из-за его завываний Квиллеру пришлось съехать из номера три в «Щелкунчике». Кот словно чувствовал, что главные события будут развиваться У ручья.

– А почему бы и нет? – спросил Броуди. – Ведь говорят, что кошки могут предсказывать землетрясения… Ничего, если я передам эти две фотографии детективам из полиции штата? Между нами – они знают, кто подозреваемый. Теперь начнется погоня. Я передам твою информацию, но не буду тебя впутывать.

– Да, нас обоих.

Квиллер проводил гостя до машины.

– Славная погода, – заметил Броуди.

– Да, я прогуляюсь вокруг амбара, прежде чем идти в дом. Три круга составляют четверть мили.

– Чуть не забыл, Квилл. Жена хотела рассказать тебе о том, что ей пришло в голову. Все знают, что Фанни Клингеншоен никогда ничего не отдавала даром. Ты не думаешь, что щедрость Фонда К. заставляет Фанни переворачиваться в гробу?

Квиллер издал смешок.

– Я только знаю, что один мудрый человек сказал триста лет тому назад: деньги как навоз – от них нет никакого проку, если их не разбрасывать по земле.

Перед тем как войти внутрь и угостить сиамцев ужином, Квиллер обогнул амбар дважды. «Интересно, – размышлял он, – насколько участие Коко в этом деле можно отнести на счет сверхъестественной интуиции кота с шестьюдесятью усиками, а насколько – на счет совпадений? Что же до его иносказаний – оперные "пираты" подразумевают лесных, – это, должно быть, смесь случайности и живого воображения».

Когда Квиллер вошёл в дом, он прежде всего решил убрать осколки чашки для усачей. Роясь в кладовке в поисках веника и совка, он воззвал к кошкам:

– Который из вас, негодники, берет на себя вину за уничтожение ценного артефакта?

– Йа-а-а! – ответил ему кот, одновременно воющий и глотающий. Оба сиамца были на барной стойке. Коко доедал последний кусочек паштета из куриной печенки, а Юм-Юм горестно смотрела на пустую вазочку.