— Ну что ж… раз времени у вас в обрез… я согласен. — Квиллер всегда рад был любому предлогу, чтобы надеть свой шотландский наряд.

— Все будут в восторге, а уж на Тельму это точно произведёт впечатление. — Фран стала надевать босоножки.

— Прежде чем ты уйдёшь, давай-ка я принесу сюда Юм-Юм, — предложил Квиллер. — Вам, двум разумным женщинам, пора заключить мир.

— Нет-нет! Даже если она не сломает мне ногу, то уж чулки порвет непременно!

Квиллер проводил Фран до машины, отметив про себя, что гламурная дизайнерша обзавелась более новой и роскошной моделью. Да, видно, прибыльное дельце — работать у этой Теккерей.

Перед тем как сесть в машину, Фран слегка замешкалась.

— Сделай мне одолжение, Квилл, — решилась она наконец. — Позволь прислать тебе какую-нибудь картину, чтобы повесить над камином, а книжные полки убрать хотя бы временно. Тельма знает, что интерьер амбара — моих рук дело, и мне хотелось бы представить всё в лучшем виде.

— Я подумаю над этим вопросом, — ответил Квиллер серьёзно.

О своих книгах он пёкся так же, как родители о своих детях.

Вернув сиамцев из ссылки в беседку, Квиллер накормил их обедом. Наблюдая, как Коко жадно поглощает свою порцию, а Юм-Юм деликатно откусывает маленькие кусочки, Квиллер подумал: «Как можно заподозрить это изящное создание в том, что оно способно испортить нейлоновые чулки?»

Позже он позвонил Полли:

— Скажи, Катта когда-нибудь рвет женские чулки?

— Нет, никогда. А почему ты спрашиваешь?

— Я слышал, что некоторые кошки маниакально ненавидят нейлоновые чулки.

Квиллер старательно избегал упоминания о том, что у него была Фран. Полли не нравились её развязные манеры и пошлая привычка сбрасывать туфли после первого же глотка спиртного. Полли считала, что «это уж слишком».

Поэтому Квиллер рассказал ей только, что милые люди с Приятной улицы хотят использовать его амбар для приёма в честь Тельмы.

— Это будет через неделю после ближайшего воскресенья. Предлагается надеть шотландские костюмы, поскольку половина из жителей Приятной улицы — шотландцы.

— Здорово! — отозвалась Полли. — А я приглашена? Я бы надела шарф моего клана и сколола его на плече дымчатым топазом.

— Ты не только приглашена, тебе придётся позаботиться о музыкальном фоне. Предпочтительно это должна быть легкая классика, создающая у людей хорошее настроение, но не надоевшая до зубовного скрежета.

— У меня как раз есть то, что нужно. Фортепианные пьесы Сибелиуса. На твоей стереосистеме они будут звучать потрясающе.

Потом Квиллер сообщил Полли, что подумывает, не убрать ли книги над камином и не заменить ли их каким-нибудь панно.

Полли одобрила идею.

— Я всегда считала, что книгам там не место. От жара переплёты сохнут. Надо будет в воскресенье поискать что-нибудь подходящее в Центре искусств.

Убедившись, что Полли с пониманием отнеслась к обоим проектам, Квиллер с умеренным энтузиазмом приступил к подготовке.

В делах домашних Квиллер не отличался особой ловкостью. Он считал, что каждому своё: плотник должен орудовать молотком, водопроводчик — гаечным ключом, маляр — кистью. А он, как журналист, имеет дело со словами. При любой его попытке выполнить какой-нибудь простейший проект из серии «сделай сам» кошки сразу настораживались, предчувствуя опасность. И сейчас он предупредил их:

— Скрестите пальцы на лапах, а если я свалюсь с лестницы, сразу набирайте девять-один-один.