Сварливый тон Квиллера не был новостью для его коллеги. Мужчины обожали препираться. Редактор продолжил:

— Сегодня уже вторник. Могу я поинтересоваться, когда мне сдадут материал для сегодняшнего номера?

— Разве я когда-нибудь опаздывал? А какие новости будут в газете?

— Аманда поцапалась с мэром на совещании городского совета.

— Ну, это не новость. Они грызутся уже лет десять.

— Гомер Тиббит лёг в больницу — подремонтировать коленки. У него суставы разболтались.

— Будь ты в его возрасте, у тебя ещё не то бы разболталось.

— Я не доживу до его лет — к восьмидесяти девяти я уже давно буду лежать в могиле!

— А есть подозреваемые в преступлении?

— Никого.

— А закрытая информация о Великом?

— Должен начать двигаться в нашу сторону, — сообщил Джуниор. — Кошки нервничают, и все, кому за полтинник, чувствуют себя неважнецки. — В это время из прихожей раздался долгий, оглушительный кошачий вой, от которого, наверно, вздрагивали даже в центре Пикакса. — Слышу голос твоего хозяина, Квилл. Поговорим позже.

Из столовой донёсся странный звук: шорк-шорк-шорк , за которым последовало глухое: шлёп!

Сжавшись в комок и свесив голову вниз, на краю кофейного столика сидел Коко. Три красных яблока и перевёрнутая деревянная чаша утопали в глубоком ворсе датского коврика.

«Это что-то новенькое, — подумал Квиллер. — А в чём причина? И в чём кайф?»

— Нет!!! — взревел он. — Это — запретный плод!

С индифферентным видом кот спрыгнул на пол и как ни в чём не бывало отправился в туалет; через секунду Квиллер услышал, как кот заскребает лапой опилки в своём тазике: шур-шур-шур.

Могли ли у Коко возникнуть какие-то ассоциации? Связывал ли он с яблоками рабочего, который их привёз? Он выл в момент убийства! Даже для кота с паранормальной психикой это было уже чересчур! Может, он понял, что яблоки — это муляж, и сам факт взбесил его? Может, кота одолевало любопытство? Может, ему было интересно, как лакированная гладкая ваза, похожая на фарфоровую, будет скользить по лакированному столику, гладкому, как стекло? А может, он хотел провести эксперимент с ковриком? Конечно, шлёп!  не так интересно, как бух!  — когда на пол, застеленный ковром, валится книга, или хрясь!  — когда глиняный цветочный горшок летит вниз с высоты тринадцати футов.

Квиллер подумал, что его кошки живут в отличных условиях — по сравнению с «тесным» амбаром для хранения яблок, который он переделал под жилые апартаменты. Наверно, Коко тонко намекал ему на яблочный амбар! Неужели что-то скверное происходило по тому адресу, где он жил летом?

Набрав положенную тысячу слов для своей колонки, Квиллер отправился к вековой развалюхе — сараюшке на окраине Пикакса. Он тщательно исследовал помещение — и внутри, и снаружи. Всё было в полном порядке, за исключением одного: на полу в кухне валялась задушенная мышь. Возможно, именно это бередило душу Коко?

«Я — круглый дурак, — сказал Квиллер сам себе. — Я пытаюсь прочесть послания, которые никто и никогда мне не отправлял. Коко столкнул вазу со стола только потому, что он хотел столкнуть эту вазу со стола!»

Квиллер сдал в набор свою статью о батиках Мисти Морган к полудню, то есть в последний момент. Проходя мимо художественной редакции, он увидел Милдред Райкер — она издали приветственно помахала ему рукой.

— Заходи ко мне с Полли как-нибудь вечерком, посмотришь на наш новый диванчик, а я угощу вас лёгким ужином.

— Лёгким ужином? — переспросил Квиллер. — На лёгкий я не согласен.