– Капнуть вам в него немножко бренди? Проходите и присаживайтесь… Дженни, где наша электрогрелка? И принеси синее лоскутное одеяло!

Пинки исчезла, несомненно встревоженная появлением полуодетого чужака, который сидел на её любимом месте, завёрнутый в синее одеяльце, и отогревал ноги, в то время как две её хозяйки порхали вокруг него, беспокоясь и пытаясь помочь.

Они представились как Рут и Дженни Кавендиш.

– У нас две кошки, и мы знаем, что у вас есть пара сиамцев, – говорила Рут. – Мы читали о них в вашей замечательной колонке.

Дженни представила приятеля Пинки, золотистого перса по кличке Квонки.

– На самом деле их полные имена Пропинквити и Иквонимити.[57]

– Идеальные имена для кошек! – заявил он, а сам подумал: «Это приключение может принести плоды». Идеи уже роились в его голове.

Он дал Рут ключи, попросив принести его ботинки из прихожей дома четыре, а шлепанцы вскоре вернули ему тёеплыми и сухими.

Сестры упорно твердили о своей вечной благодарности.

Итак, вот какую идею породило приключение: он мог бы написать остроумный трактат о хитром искусстве выбора кошачьих имён (Полли на заметку!) и предложить читателям сообщать ему имена их любимцев. Как ведущий колонки, Квиллер не прочь был заставить подписчиков потрудиться за него. Читательские отклики – так это называется. Он понимал, что Арчи Райкер может заявить: «Не надо больше о кошках! Пожалуйста!» Пусть себе глумится! На Райкере не лежала обязанность дважды в неделю выдавать по тысяче занятных, содержательных, тщательно продуманных слов. Для начала Квиллер составил список благозвучных кошачьих имен, выбранных его знакомыми:

Тулуз, чёрно-белый бездомный бродяга, взятый в дом художницей;

Ригли, уроженец Чикаго, ныне живущий в Пикаксе;

Уинстон, пушистый зверь, обитающий в книжной лавке и похожий на пожилого государственного мужа;

Агата и Кристи, две кошечки, подброшенные на парковку библиотеки;

Магнификат[58]  , обретающийся при Старой каменной церкви;

Бетховен, белый кот, глухой от рождения;

Наказание Господне, любимец бывшего пастора и его жены.

Затем он развил некоторые свои идеи о кошачьих кличках: восточные породы благосклонно реагируют на имена с восточной коннотацией или оттенком типа Бью Тай или Председатель Мяу. Другим нравятся пышные титулы, которые укрепляют их самоуважение, как-то: Сэр Альберт Белолапый, Леди Ик-Ик или Саманта Пуховое Брюшко; и неважно, что все эти титулования используются только при официальном представлении, а в повседневной жизни хозяева прибегают к уменьшительным именам. Если коту не по душе данное ему имя, у него может испортиться характер, который исправится, как только его переименуют, к примеру из Арахиса в Аристократа. За три дня кот по кличке Болван привыкнет к патрицианскому имени Брут.

Выношенные и ловко изложенные, эти идеи составили очередную колонку «Из-под пера Квилла», которая заканчивалась следующим образом:

Как зовут ваших кошек? Напишите их имена на почтовых открытках и отправьте в редакцию «Всякой всячины» с пометкой «Кошачий опрос». Имена могут быть самыми разными: оригинальными и заурядными, бранными и ласкательными, глупыми и даже непристойными. Это не конкурс! Никаких призов не будет!

Когда Квиллер сдавал материал в редакцию, Джуниор Гудвинтер пожаловался;

– Мы уже ошалели от телефонных звонков твоих читателей, желающих узнать четыре способа произнесения слова «февраль». – Просматривая статью, он хранил недоуменное молчание, пока не дошёл до последнего абзаца. – Ну и ну, старина'.