|
Каждый покупает на себя. Тем не менее они следили друг за другом, и если один брал что-нибудь более дорогое или редкое, второй тут же старался перещеголять его. - Мясные палочки есть? - Есть, свеженькие, утренние. - Будьте добры, четыре штуки. Палочки были длинные и хорошо набитые фаршем. Надо полагать, Маргарита вздрогнула. - Пожалуйста, мне три ломтика пармской ветчины, - вступила она. - Только не очень толстые. Совершенно нет аппетита! Под пальто Маргарита надела шаль, словно плохо чувствовала себя и боялась простыть. Да и выглядела она постаревшей, разбитой. - Прихворнули, госпожа Буэн? Обращаясь к Маргарите по фамилии, люди, как правило, слегка запинались. Старики знали ее когда-то как мадмуазель Дуаз. В их глазах это была весьма почтенная фамилия: ведь они продавали бисквиты Дуаза, галеты Дуаза и французское деликатесное печенье с такой же маркой. Еще дед Маргариты построил кондитерскую фабрику, труба которой, украшенная белой буквой “Д”, до сих пор высится над улицей Пгасьер. Да и здесь на многих металлических коробках со стеклянными крышками, в которых хранятся кондитерские изделия, было написано имя “Дуаз”, снабженное, правда, дополнением: “В. Салленав, преемник”. В продолжение тридцати лет Маргарита звалась г-жой Шармуа, и люди никак не могли привыкнуть, что теперь ее фамилия Буэн. Жена Росси завернула ветчину: - Что еще, госпожа Буэн? - Погодите, сверюсь со списком. У вас еще остались шоколадные конфеты, что я брала в прошлый раз? - С ореховой начинкой? - Да. Взвесьте полфунта. Время от времени я съедаю по конфетке. Их мне надолго хватит. Буэн взял сахар, кофе. Добавил к этим покупкам по четверть фунта салями и болонской колбасы. В отличие от жены он не испытывал потребности объяснять, почему покупает то или другое. Маргарита вытащила из кошелька деньги: - Сколько с меня? Буэн застрял у полок и подошел к кассе только после того, как жена вышла из магазина. Мясная находилась неподалеку. Там стояла очередь. Рауль Пру, перешучиваясь с покупательницами, рубил мясо. Буэн выждал, покуда за Маргаритой не встали две женщины, и вошел в лавку. Интересно, что будут говорить, когда они уйдут. Быть того не может, чтобы Пру удержался от комментариев. - Видели этих двух чокнутых? Это муж и жена. Каждое утро приходят следом друг за другом, делают вид, будто незнакомы, и покупают каждый для себя. Интересно, что они делают целыми днями дома... Она-то сама не из простых. Ее первый муж играл на скрипке в Опере и давал уроки. - Ваша очередь, госпожа Буэн. Простудились? - Кажется, у меня начинается бронхит. - Это серьезно. В вашем возрасте с такими вещами шутить нельзя. Что вам предложить сегодня? - Сделайте мне маленький эскалоп, только потоньше. Знаете... Мясник знал. Словно для того, чтобы ее не обвинили в скупости, Маргарита всем сообщала, что ест, как птичка - Вы не обрежете жир? - Тогда же мало что останется! - Мне этого вполне хватит. Ее, должно быть, жалели и во всем винили Буэна. Когда он женился на ней, он выглядел здоровенным мужланом, у него только-только начали появляться морщины на лице. |
