– Но это происходило еще в августе! – воскликнула Элинор. – Ты просто идиот! Ты что, с этого времени так и не показался лекарю?!

– Там не было врачей. Меня, насколько умели, лечили цирюльники. К кому я мог обратиться? – раздраженно ответил он. – К королеве Изабелле?

– По крайней мере она не так брезглива, как первая королева – вечно ноющая Беренгария. Та, без сомнения, отказалась бы марать руки о простого барона, зато эта с удовольствием втерла бы в твои раны яд. Ладно, я займусь этим позднее. Горячие примочки помогут. Сначала я хочу вымыть тебе волосы. Подожди, дурачок, не откидывайся назад. Дай я подложу подушку – ты поцарапаешь спину о край бадьи.

– От подушки же ничего не останется, если ты опустишь ее в воду, – вяло сопротивлялся Иэн.

– Ее можно будет высушить. Прислуга здесь совсем обленилась без дел.

Элинор вышла. Иэн закрыл глаза и вздохнул. Выражение неуверенности на его лице, граничившее со страхом, сменилось мрачной решимостью. Элинор вернулась в сопровождении служанки. Иэн оперся на предложенную ему подушку и прикрыл глаза. Он слышал, как служанка собирала его грязные доспехи и раскладывала чистую одежду. Элинор принялась намыливать его волосы.

– Расскажи мне что нибудь приятное, – попросила она.

– Ну что ж, мы взяли Монтобан, – ответил Иэн с тенью сомнения, но у него в запасе не нашлось ничего другого, что Элинор могла бы посчитать приятным. – Кроме того, спор между Филиппом и Джоном наконец улажен.

– Что же в этом приятного? – разочарованно спросила Элинор. – Это означает, что король вернется сюда. О, будь прокляты все эти анжуйцы! Ричард слишком мало любил Англию, а Джон… – Она зачесала волосы Иэна назад, чтобы мыло не капало ему на лицо. – Наклонись вперед.

–… но Джон любит Англию. – Иэн согнул колени, обхватил их руками и положил на них голову.

– Очень убедительно. Так же, как волк любит маленьких детишек. Он может съедать их по трое в день.

Элинор очень осторожно начала тереть спину Иэну. Она чувствовала, как он вздрагивает под ее руками, но голос оставался спокойным.

– Такова его природа. Как и волк, он опасен только тогда, когда бегает на свободе.

– А кто же посадит его в клетку?

Наступила долгая пауза. Иэн дернулся, когда Элинор коснулась особенно болезненной раны, а потом произнес едва слышно:

– У меня есть что рассказать об этом, но не сейчас и не здесь. По правде говоря, Элинор, я ужасно устал и не в состоянии сейчас препираться с тобой.

– Со мной? Да ну что ты, не беспокойся. Я вижу, что ты ввязался в какое то необдуманное предприятие, но я не стану спорить с тобой, когда ты находишься в таком состоянии. И вообще я с тобой сейчас распрощаюсь. Домывайся без меня, а я пойду за бальзамом.

Элинор протянула Иэну мыло и мочалку. Она могла, конечно, приказать служанке принести все снадобья, которые ей были нужны, но она опасалась мыть остальные части тела Иэна. Была слишком велика опасность вновь возбудить его и себя.

К тому времени, когда она вернулась, он уже вылез из ванны и натянул штаны Саймона. Элинор удивило, как хорошо они ему подошли. Она знала, что Иэн и ее прежний муж были примерно одного роста, но Саймон всегда казался более крупным.

– Сядь, – приказала Элинор, а потом прибавила: – Нет, иди ляг на кровать лицом вниз – это будет долгая процедура, а мне не хотелось бы потом лечить еще и собственные колени.