В итоге Инквизитору оставалось только продолжать эту игру. Официально дело не было закрыто. Триумвир принадлежала к фракции Ультра, и это позволяло надеяться, что она до сих пор жива. Только по этому делу проходили десятки тысяч подозреваемых, составлены протоколы десятки тысяч допросов. Сотни биографий и оперативных сводок… А еще было около дюжины индивидов, каждому из которых отводилась добрая часть полки. И это была лишь малая толика архива департамента — заметки, которые должны постоянно находиться под рукой. В подземных хранилищах, разбросанных по всему городу, находились миллионы документов. Сложнейшая секретная сеть пневматических труб позволяла почти мистическим образом переправлять папки из офиса в офис в течение нескольких секунд.

Несколько открытых папок лежало на столе Инквизитора. Множество имен — обведенных, подчеркнутых, соединенных между собой чем-то вроде паутины. Фотографии, прикрепленные к карточкам с аннотациями — расплывчатые, сделанные длиннофокусным объективом снимки лиц, выхваченных на ходу из толпы. Она листала их, сознавая, что должна убедительно изображать выполнение поставленной задачи. Она должна была принимать донесения полевых агентов и обрабатывать обрывочные сведения, поступающие из шпионской сети. Инквизитору следует демонстрировать все признаки того, что она заинтересована в поимке Триумвира.

Что-то привлекло ее внимание. Что-то на той стене, где не было полок.

Там висела карта Ресургема в проекции Меркатора. Карта отображала работу программы терраформирования — маленькие голубые и зеленые пятнышки на фоне теней серого, белого и цвета топленого молока, которые показывали обстановку столетней давности и оставались неизменными. Кювье до сих пор оставался самым крупным населенным пунктом, но рядом уже возникло с десяток поселений — достаточно обширных, чтобы по праву называться маленькими городами. Большинство из них соединялись железными дорогами, между остальными протянулись каналы, шоссе и грузовые трубопроводы. Появились даже вполне удобные посадочные площадки, но воздушного транспорта пока не хватало, поэтому перелеты оставались привилегией ключевых фигур правительства. До самых мелких поселений — метеостанций и бывших археологических лагерей — можно было добраться только на воздушных катерах и краулерах-вездеходах, но дорога занимала не меньше недели.

Сейчас в северо-восточной части карты, где на сотни километров не встретишь ни одного человека, мигала красная точка. Кто-то из полевых агентов вышел на связь. Каждый из оперативных сотрудников обозначался кодовым номером, который высвечивались рядом с точкой, обозначающей местонахождение агента.

Четвертый.

Инквизитор почувствовала, как короткие черные волосы у основания черепа встают дыбом. Она очень, очень давно не получала новостей от этого агента.

Вуалюмье набрала запрос. Ее пальцы хищно клевали тугие кнопки клавиатуры. Находится ли Четвертый в зоне досягаемости в настоящее время? На дисплее письменного стола высветилось подтверждение. Красный сигнал появился в течение последних двух часов. Оперативный сотрудник по-прежнему на связи и ожидает ответа.

— Соединение, — скомандовала Инквизитор.

— Установлено.

— Свяжите с Оперативным Четвертым. Повторяю… Полевой Оперативный Четвертый. Только аудио. Протокол три.

— Пожалуйста, подождите. Установка связи. Соединение.

— Обеспечьте безопасный канал.

Она услышала, как звук в линии изменился — офицер на коммутаторе ушел из эфира. Инквизитор ждала, но из динамиков доносилось только шипение.

— Четвертый? — выдохнула она.