— Удалось ли вам найти неполадку? Возможность продолжения…

По крайней мере, работа позволяет немного отвлечься. Вынужденный решать какую-нибудь сложную техническую проблему в условиях цейтнота, он не мог так часто, как обычно, думать об Антуанетте. Ксавьер рассчитывал, что свыкнется с ее отсутствием, но этого так и не произошло. Он был категорически против этой маленькой командировки, но понимал, что уговоры ни к чему не приведут. Для этого у нее самой должны были появиться достаточно сильные сомнения.

Лю сделал все, что мог. Он сторговался с ремонтной мастерской, где были свободные места; и «Штормовую Птицу» пригнали в отсек техобслуживания, второй по величине на Нью-Копенгагене. Наблюдая эту сцену, Антуанетта не находила себе места. Она была убеждена, что стыковочные захваты не удержат судно с его сотней тысяч тонн центростремительного веса. Но захваты выдержали, и обезьяны Лю проверили в нем все до последнего винтика.

Позже, когда работы были закончены, Ксавьер и Антуанетта занялись любовью — в последний раз перед ее отлетом. Потом она, пятясь, исчезла в люке воздушного шлюза. Лю следил, как «Штормовая Птица» покидает док и падает вниз — следил, пока она не превратилась в маленькую, еле заметную точку. На глаза наворачивались слезы.

Некоторое время спустя мастерскую посетил на редкость въедливый представитель Феррисвильского Конвента, жутковатое сооружение из множества острых углов. Он несколько часов ползал по всему доку — скорее, просто с целью запугать Ксавьера — прежде чем потерял всякий интерес, ничего не обнаружив.

Вот и все.

Антуанетта предупреждала, что в зоне военных действий придется поддерживать радиомолчание. Поэтому поначалу Ксавьер не удивлялся, не получая от нее никаких известий. Затем в основной сети новостей замелькали туманные сообщения о сражениях в районе Мандариновой Грезы — газового гиганта, где девушка собиралась похоронить своего отца. Никто не предполагал, что такое произойдет. Антуанетта надеялась воспользоваться временным затишьем, которое установилось в этой части системы. В репортажах не упоминалось о гражданских судах, захваченных в районе конфликта, но это еще ничего не значило. Возможно, «Штормовая птица» попала под перекрестный огонь, Антуанетта погибла, и никто об этом не знает, кроме Ксавьера. А может быть, властям известно о ее гибели, но они не хотят предавать огласке тот факт, что гражданскому звездолету удалось проникнуть так далеко вглубь Спорного Пространства.

Дни переходили в недели, от Антуанетты по-прежнему не поступало никаких вестей, и Ксавьер начал думать, что она мертва. Что ж, она погибла с честью, исполняя свой долг — даже если в этом не было смысла. Можно сказать, это была смерть на поле боя. Она не позволила бы себе опуститься до того, чтобы цинично отказаться от самой себя. Он гордился тем, что знал ее, и почти смирился с тем, что никогда больше ее не увидит.

— Необходимо спросить вас снова. Вы нашли…

Ксавьер постучал по манжету, отдавая своему комму приказ отсоединиться от субличности корабля.

«Пусть эта хрень немного помолчит», — подумал он и взглянул на часы.

Осталось четыре часа сорок пять минут. А он так и не выяснил, в чем проблема. Фактически, одна-две опрошенных линии, которые еще несколько минут назад выглядели весьма многообещающе, привели в самый настоящий тупик.

— Чтоб тебя, долбанный кусок де…

На манжете запульсировал зеленый огонек. Ксавьер уставился на него сквозь марево недовольства и легкой паники. Вот будет круто, если придется прикрыть лавочку — даже если пока до этого еще не дошло…

Так… получено важное сообщение из-за пределов Карусели Нью-Копенгагена.