Окна были закрыты железными ставнями, к приоткрытой двери вела полусгнившая разбитая деревянная лестница. Анника остановилась и тут же ощутила толчок в спину.

— Заходи внутрь, живо. Это всего лишь старая компрессорная.

Анника взялась за ручку двери, покосилась на амбарный замок, висевший на ржавой, приваренной к двери петле, и вошла внутрь.

В помещении стоял тот же отвратительный запах, который ударил ей в нос за трансформаторной будкой.

Рагнвальд был здесь.

В комнате стоял непроницаемый мрак. Анника несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к темноте. В помещении было слышно человеческое дыхание. В домишке было очень холодно; как ни парадоксально, но казалось, что здесь холоднее, чем на улице.

— Кто ты? — спросила Карина Бьёрнлунд откуда-то из левого угла.

— К нам пожаловала великая незнакомка, — объявил Ханс Блумберг, втолкнул Аннику в глубь помещения и закрыл дверь.

Министр культуры щелкнула зажигалкой. Слабый свет озарил жалкое убежище, тени от носа и темные впадины глазниц делали Карину похожей на чудовище. Рядом с Кариной Бьёрнлунд стоял алкоголик Юнгве, Ёран Нильссон стоял справа, привалившись спиной к стене. Над ним висел покрытый пылью большой портрет председателя Мао.

Анника почувствовала, что впадает в панику при виде этого убийцы. Закололо в кончиках пальцев, появились головокружение и дурнота. Она поняла, что вот-вот упадет в обморок.

Спокойствие, подумала она. Никакой гипервентиляции, дыши ровно.

Карина Бьёрнлунд зажгла стоявшую у ее ног стеариновую свечку, положила в карман зажигалку и поднялась со свечкой в руке.

— Что это такое? — спросила она, в упор глядя на Ханса Блумберга. — Зачем ты притащил ее с собой?

Карина поставила свечку на старую ржавую машину — наверное, это и был компрессор. Пар от дыхания множества людей облаками клубился в помещении.

«Я здесь не одна, — подумала Анника. — Это совсем не то, что тогда в туннеле».

— Позвольте представить, — заговорил Ханс Блумберг, — фрекен Аннику Бенгтзон, газетную писаку и, по совместительству, шпионку из «Квельспрессен».

Карина Бьёрнлунд вздрогнула, как от удара, и отступила к стене.

— Ты в уме? — громко спросила она. — Приволок сюда журналистку! Ты понимаешь, как ты меня подставил?

Ёран Нильссон смотрел на них мутным утомленным взглядом.

— Все, что здесь происходит, не предназначено для посторонних, — сказал он на удивление четко и резко. — Пантера, о чем ты думал?

Ханс Блумберг, он же Черная Пантера, поплотнее прикрыл дверь и улыбнулся:

— Фрекен Бенгтзон уже все о нас знает. Она стояла у дверей, и если бы я не привел ее сюда, она бы уже отправилась разносить свежие сплетни о нашей встрече.

Карина Бьёрнлунд шагнула к Блумбергу.

— Теперь все безнадежно испорчено, — злобно произнесла она. — Погибло все, за что я боролась столько лет. Черт бы тебя побрал!

Она подняла с пола сумку и направилась к двери. Ёран Нильссон шагнул в круг света. Анника не видела в его руках оружия. У Нильссона было бледное осунувшееся лицо, и вообще он производил впечатление тяжело больного и слабого человека.

Карина Бьёрнлунд резко остановилась, испуганно и неуверенно посмотрела на Ёрана.

— Постой, — сказал он министру и повернулся к Блумбергу. — Ты берешь на себя ответственность за нее? Ты можешь гарантировать безопасность группы?

Анника принялась внимательно рассматривать этого серийного убийцу, его дряхлое тело, прислушалась к его медлительной речи — словно он мучительно подыскивал слова, прежде чем их произнести.

— Никакой опасности нет, — бодро сказал архивариус.