– Погоди, – попятилась Вика. – Ты что задумал? Да мать тебя живого сварит в котле…

– Усохни, телка! Скидывай штаны и ложись. Не то двину – окачуришься. Все одно моя будешь.

Вика опомнилась от минутной слабости, напряглась. Когда мордоворот попытался схватить ее за плечи, поднырнула под руку и с наслаждением нанесла резкий удар ребром ладони по кадыку. Отпрыгнула и – носком туфельки по паху. Насильник согнулся и подставил жертве затылок. Такой мощный, что женским кулачком не осилишь. Благо, попался под руку стул.

Девица безбоязненно обшарила карманы обеспамятевшего охранника, вытащила ключи. Выскользнула в коридор, огляделась. Никого. На цыпочках добралась до выходной двери, открыла ее и столкнулась с… Жетоном.

– Куда нацелилась, телка?

Казалось, пузо бандита раздулось еще больше и заняло всю ширину коридора. Надвигалось на Вику, тесня ее к только что покинутой комнате, и она медленно отступала. Остановилась возле кушетки с неубранной постелью.

На полу, потирая горло и затылок, сидит очнувшийся охранник. Колени сжаты – защищает мужское место, куда достал узкий носок девичьей туфельки.

– Это ты его – под молотки? – не сдержав смеха, спросил Жетон. – Где научилась так управляться с мужиками? Красуля натаскала или… ее дружок офицерик? Надо же, такая пигалица, а с громилой управилась. Вот это – по нашему. Хвалю.

Девушка брезгливо обошла стонущего охранника, независимо уселась на кушетку.

– Это самое, неожиданно она, босс, – неуклюже оправдывался посрамленный мужик. – Шлюха подзаборная, доберусь – кишки на кулак намотаю.

– Пошел вон, слабак! Позже разберусь.

Дождавшись, когда шестерка, придерживаясь за стены и покачиваясь, покинул комнату, Жетон основательно устроился на стуле. Что то ворча, примял живот, затянул его брючным ремнем.

– Что вам от меня нужно? – перешла в наступление девушка. – Почему держите под замком? Дайте возможность позвонить маме, она волнуется…

– Позвоним вместе, – неожиданно согласился босс, доставая из кармана трубку сотовой связи. – Сейчас я ее успокою, – со скрытой угрозой пообещал он.

С Красулей говорил совсем другим – мяукающим – тоном. Однако, прожив семнадцать лет в окружении грабителей и проституток, фармазонов, убийц и фальшивомонетчиков, Вика не особо доверяла преображению похитителя, понимала – тот преследует свою, пока скрытую от жертвы, цель.

Когда трубка возвратилась в карман толстяка, в комнате воцарилась тревожная тишина. Оба помалкивали, исследуя друг друга вопрошающими взглядами. Жетон «спрашивал», как подействовал на телку откровенный разговор с матерью, Вика – что собираются с ней делать, если Красуля отвергнет притязания «коллеги по бизнесу»?

Наконец, Жетон, видимо, пришел к окончательному решению. Заворочался на стуле и… расплылся в благожелательной улыбке, которая, по мнению девушки, более походит на оскал голодного пса.

– Сейчас принесут выпить и закусить, – промурлыкал он. – Или тебе хочется закатать парочку колес? У нас все есть.

– Не пью и наркотой уже не балуюсь, – твердо заявила Вика, чувствуя, как в ней ворохнулось нестерпимое желание. – Завязала.

– Ой ли? Что то не верится… Но дело твое. Побалуемся чайком с печеньицем. Вспомню давнее время, когда покойная мамаша угощала на кухне, – мечтательно поглядел на потолок и перекрестился. – По молодости лет ты не представляешь, какое счастье иметь мамашу, родительский дом, в котором можно укрыться. Повзрослеешь – поймешь.