В какой-то момент, мечи Домена располосовали живот Радона. Прежде чем края раны разошлись и кишки посыпались на песок, из живота Радона брызнул жаркий огонь, раны затянулись ещё до того, как он вновь атаковал. Зрители загудели — воспитанники Домена недовольно, наёмники поражённо слегка со страхом. Битва шла дальше. Вскоре и Домен получил рану, из рассечённого топором плеча, хлынула кровь. Один меч упал на песок. Казалось, взбешённый ариец, демонстрировавший невиданную гибкость и силу, вот-вот падёт мёртвым, но он держался и ещё раз сумел нанести Радону смертельную рану. В этот раз, насквозь пробив сердце арийца. Меч ушёл в грудь по самую рукоять. Огонь брызнул, опалив руку и лицо арийца. Он с рёвом отшатнулся, выдернув меч. И вот тут произошло то, что ускользнуло от глаз почти всех.

Прежде чем воины вновь сцепились, Логан заорал так, что Шэрхан немедленно вскочил и тоже рычать начал, так, на всякий случай. Только арийцы не замечали ничего, продолжая танец смерти, поставленный, исключительно и целиком, для последнего часа постаревшего Домена.

Логан ринулся вперёд, выхватил меч и двумя стремительными выпадами раскидал обоих противников в стороны. Ни один не упал, оба заблокировали атаки короля, но их отбросило назад.

— В чём дело? — С рыком спросили сразу оба. Король, вмешиваясь в эту схватку, творил непостижимое и просто отвратительное действо. Он двумя ударами унизил обоих так, что впору было потребовать от короля битвы насмерть.

Логан вместо ответа, указал кончиком меча, на сжимавшую меч, руку Домена и его лицо.

До них не сразу дошло. А когда рассмотрели — Радон ошеломлённо опустил топор и подошёл ближе. Домен круглыми глазами изучал свою ладонь. Смотрел сначала на неё, потом на вторую глянул. Выше руку осмотрел. Чудо, да и только!

Дело в том, что огонь, брызнувший из раны Радона, обжёг кожу. Все видели, как быстро вздулись волдыри, на красной сморщенной коже. Но никто не заметил, что, спустя всего несколько секунд, волдыри лопнули, кожа расправилась и теперь места, обожжённые колдовским огнём, блистали крепкой, молодой кожей. Тогда как вся остальная осталась старческой, рыхловатой. Там даже вены перестали выделяться набухшими верёвками, как то было на остальных частях тела!

Когда рану на плече Домена обработали и зашили, Логан вызвал на приватный разговор всех арийцев. О чём говорили воины, никто так и не узнал, но ближе к вечеру, за ворота отправили Кохана с отрядом в десять человек и наказом притащить в замок стариков Свободных, но, только тех, кто находился на пороге смерти. Их разрешили тащить силой.

Собрали два десятка. И держали во дворе, под охраной, пока не появился Радон. Тут-то они и узнали, зачем понадобились арийцам эти старики.

Ариец вытащил топор из-за пояса, воткнул его в песок и подошёл к первому старику. Положил руку ему на плечо. По коже Радона начали струиться огненные ручейки, он зарычал от боли, пламя перепрыгнуло на плечи старика. В мгновение ока, даже не успев вскрикнуть, бедняга выпал на песок горкой пепла. Ариец сплюнул, что-то проворчал, на руку свою посмотрел, стал ходить взад-вперёд по песку. А старики, те, что ещё не полностью утратили связь с реальностью, дрожали от страха, полагая, что чем-то провинились и теперь колдовской господарь их всех, на пепел пустит. Не знали только, чем провинились, но слова против никто не сказал — против сказать, это тоже повинность, за которую полагается наказание от господаря. Молчать надобно, дабы не усугублять свою повинность.

Так он ходил довольно долго. Потом снова подошёл к старикам. Ухватил одного сразу за оба плеча и вновь пламя пошло по могучим рукам.

Этот успел заорать. Минуты три орал — пламя корёжило тело и рвало плоть в куски. Когда и он осыпался пеплом, ариец зарычал, оскалился.