|
Согласно тому же обычаю, новый муж брал имя убитого его рукой. Один из мужчин обратился к Арагону, назвав его Сцхег. Когда до арийца дошло, что это его величают именем слабого щуплого воина, им убитого, он мгновенно взбесился. Да так что даже про меч забыл. На выручку парню, которым проломили стену ближайшего домика, бросились несколько жителей. Женщина, чей дом пострадал, разбираться не стала — вышла во двор с луком и выпустила в арийца стрелу, насквозь пробив плечо. Вот эта стрела и спасла его от битвы со всей деревней разом. Дело в том, что рана, которую получил ариец, не позволяла шевелить рукой. Просто боль такая, что люди теряли сознание — лучница знала куда стрелять. Некоторые жители всё ещё питали надежду, поохотиться на арийца в лесу. Так что его подранили, что бы пленить, подлечить, да пустить в лес как зайца.
Однако ариец ничуть не снизил темпа, не покачнулся, сознание не потерял — рукой двигал. Правда, ревел и брызгал слюнями так, что перепугал скотину и детей, но раны словно и не было! Лучница даже на своё оружие недоумённо посмотрела. Прищурилась, глянув на арийца, кидавшегося мужчинами Шеди, как шаловливый ребёнок яблоками. Орёт, рычит, ревёт и дерётся. Не успокоился, пока в голову не бросили дубинку. Когда вырубился, мускулистого воина унесли в его дом, сдав жене. Причём лица людей были такими ошеломлёнными, что Шсти даже не сразу догадалась спросить, что произошло. Впрочем, ей было плевать. Арийца оставили во дворе, и она не стала затаскивать мускулистую тушу в дом. Закрыла двери, да спать легла. Люди это видели, но никто не пытался помочь — пусть помирает. Ариец изрядно их напугал. Многие уже за глаза проклинали Ксхета. А сам парень больше не пытался обращаться к древним обычаям. Предпочитал помалкивать. Хорошо ещё, что никто не умер в тот день. Хотя побил чужак народу — тьма. Даже новому вождю досталось. Неделю первое лицо посёлка ходило синее и распухшее. После поступка Шсти, вообще-то, согласно тем же древним обычаям, очень плохого, несмотря на то, что выкинул новый муж, все ожидали, что Арагон вот-вот помрёт. Рану никто не обработал, кровь свободно текла, а значит, если не заражение, так потеря крови его точно убьёт. Рано утром деревню разбудил громовой рык. Поначалу решили что звериный, волки там или ещё кого принесло. Женщины выбежали на улицу с луками, что б отразить атаку зверей, коих вроде бы давно отсюда отвадили. Быстро выяснилось что волков, никаких других зверей, поблизости нету. А рычит тот окровавленный грязный здоровяк, шатаясь, уходивший в лес. — Ты ж посмотри! — Воскликнула одна лучница. — Не сдох ещё ж тварина! — В лесу сдохнет. — Заявила другая. Разошлись. Снова про арийца вспомнили только через пару дней. Пошли поискать тело, что бы похоронить по-людски. Пусть чужак, но кости-то звери растащат. Нехорошо. Ещё призраком будет по деревне шляться, детей душить, да лошадей изводить. Облазили лес до самой реки, но найти не смогли. Только следы крови кое-где. Впервые за последние пару недель, Шсти спала спокойно. Через три дня, в дом Шсти вошёл мрачный, бледный ариец. Чистый, словно в реке мылся, плечо, где стрелой пробило, чем-то залеплено, в руке охапка пахучей травы. — Ты! — Выдохнула изумлённая Шсти. Ариец только злобно зыркнул, прошёл в комнату с кухонной утварью, взял что-то и вышел во двор. Так она и поняла, что это не призрак, вернувшийся мстить за неисполнение древних обычаев…, хотя очень уж он на призрака походил… Она где стояла там и села. Минут десять не могла прийти в себя. Потом принюхалась к аромату, оставшемуся от травы. Нахмурилась, снова принюхалась. — Это ж Баргово Копыто! — Она подскочила на ноги, выглянула в двери. Ариец разводил костёр, наполнив котелок узкими чёрными листьями, вообще-то, невероятно ядовитого растения. Она с какой-то зловещей радостью наблюдала, как арией вываривает листья. |
