– Между прочим, капитан Копылов является чемпионом Москвы по самбо среди сотрудников НКВД, – с видимым удовольствием сказал Орлов, увидев округлившиеся от удивления глаза Шишкина, – что, как вы знаете, расшифровывается как «самозащита без оружия». Так что никому не советую вступать с ним в беспочвенные пререкания, это чревато всякими разными… неувязками со здоровьем.

Второй гость с кожаным потертым от старости чемоданчиком оказался человеком довольно хмурым и выглядел до того худющим, что про него безо всякого преувеличения можно было сказать – «в чем только душа держится». Его ввалившиеся внутрь щеки с обтянутыми желтой кожей скулами выглядели болезненно, а холодные студенистые глаза взирали на всех сурово и неприступно, словно он всех присутствующих огулом подозревал если не в тяжких преступлениях, то уж точно в мелких махинациях.

– Наш величайший эксперт-дактилоскопист лейтенант Игнат Мачехин, – представил его уже на правах старшего Копылов. – Ранен на фронте в шею, пуля застряла в горле, была тяжелая операция. Но это так, для общего сведения.

– Здорово, ребята, – произнес Мачехин каким-то неприятным скрипучим голосом, и все сразу догадались, для чего Макар напомнил о его ранении.

А вот третий низкорослый московский гость со своим ростом «метр с кепкой» был очень похож – что самое смешное – на самого Васька Федорова. Только в отличие от круглолицего Васька он был худощав, остронос и лопоух, со щербинкой между верхними передними широкими зубами, что однозначно говорило о его добродушном характере. По всему видно, Федоров и проникся дружеским расположением к приезжим, потому что встретил среди них своего собрата по неунывающему характеру.

– Оперуполномоченный старший лейтенант Леонтий Семенов, – улыбаясь во все лицо, представился Васьков двойник.

Он торопливо поправил широкий подол украинской рубахи-вышиванки, подпоясанной облезлым кожаным ремнем, и стремительно прошел по отделу, дружелюбно ручкаясь со своими новыми товарищами-коллегами.

– Надеюсь на тесное братское сотрудничество! – добавил Семенов жизнерадостно и, как должное, пристроился на диване рядом с Федоровым, который с готовностью подвинулся, хотя свободного места было достаточно, очевидно уже считая Леонтия своим побратимом.

– Познакомились, вот и хорошо, – сказал Копылов, терпеливо дождавшись, пока неугомонный Семенов успокоится и перестанет возиться, – а теперь за дело.

Он заметил свободный стол временно отсутствующего Капитоныча и уверенно прошел к нему. По-хозяйски расположившись, Макар пристроил на острых коленях свой видавший виды портфель, не спеша вынул из него ученическую тетрадь в клетку, чернильную авторучку и несколько продолговатых картонок непонятного назначения. Опустив портфель на пол, Копылов удобно навалился тощей грудью на столешницу и, как видно, приготовился к долгому разговору.

– Ну что ж, Орлов, – сказал он, с любопытством взглянув на Клима близорукими глазами, увеличенными линзами и оттого выглядевшими беспомощно, – вводи нас в курс дела.

– Начнем, пожалуй, со вчерашнего убийства свидетельницы, – охотно заговорил Орлов, как-то сразу став серьезным и деловым, – так сказать, по горячему следу. Федоров, расскажи товарищам из МУРа, как ты обнаружил труп. Да поподробней.

Васек, преисполненный важности момента, поспешно вскочил с дивана и принялся с жаром рассказывать, бурно жестикулируя короткими лопатообразными руками:

– Вчера, как вам известно, лил проливной дождь. Мы заехали с Заболотниковым в сельпо, чтобы узнать у Котеночкина, где проживает гражданка Сиркина.