Постельничий унес пергамент. А Крисп остался ждать. Он знал, что отдал верные приказы. Но даже у императорской власти есть предел. Чтобы исполнить приказ, нужны верные люди.

Солнце клонилось к закату, когда гонец от Ризульфа принес весть, что беспорядки подавлены.

— Да, — весело добавил гонец, — пару голов расколотили. Городским без кольчуг против нас и так никуда, да они еще друг друга молотили. Гражданские, — добавил он презрительно.

— Я хочу видеть арестованных, — сказал Крисп, — и узнать, что их завело.

— Мы нескольких взяли, — согласился гонец. — Послали их в тюрьму под зданием чиновной службы на Срединной улице.

— Туда и пойду, — решил Крисп, радуясь, что может хоть что-то сделать. Но выйти на улицу и добежать до массивного здания из красного гранита, как простолюдин, император Видесса не мог.

Чтобы покинуть дворец, ему требовались взвод халогаев и дюжина зонтоносцев. И чтобы собрать эту свиту, ушло столько времени, что потребовались и факельщики.

Кто-то из дворцовых евнухов, должно быть, успел предупредить тюремщиков и солдат в здании чиновной службы, ибо те уже ждали прибытия императора. Криспа провели в комнату этажом выше собственно тюрьмы, над землей, и, стоило ему сесть, тюремщики приволокли скованного горожанина.

— На пол перед его величеством! — рыкнул один из стражников.

Горожанин опустился на колени и неуклюже бухнулся на живот.

— Ваше величество, — пояснил стражник, — это некий Копризиан, пытавшийся разбить череп нашему солдату.

— И разбил бы, ваше величество, — пробасил Копризиан, — да ублюдок был в шлеме. — Лицо у него было до удивления уродливое, даже если не обращать внимания на разбитую губу и пару свежевыбитых зубов.

— Неважно, — отмахнулся Крисп. — Я хочу знать, с чего началась драка.

— Так и я хочу, — ответил Копризиан. — Я что — кто-то мне врезал сзади. Я обернулся и ему звезданул — то есть, я думаю, что ему, потому как вокруг толпа народу бегала, все орут про еретиков, скотосолюбцев и Фос знает о чем еще. Ну, тут я разошелся. А потом какой-то сволочной кольчужник обломал копье о мою башку, и очнулся я уже тут.

— Ясно. — Крисп повернулся к тюремщикам:

— Уведите его. Похоже, он влез в драку и получил массу удовольствия. Приведите мне человека, который был при начале бунта, или кто его начал, если такой дурак признается. Я хочу добраться до корней.

— Слушаемся, ваше величество, — хором ответили стражники.

Пошли, ты, — добавил один из них, выводя Копризиана. Через некоторое время они вернулись, ведя человека средних лет в лохмотьях шикарной некогда туники.

— Это некий Миндей, — сказал стражник. — Схвачен на площади перед Собором. На пол, ты!

Миндей пал ниц с ловкостью человека, который делает это не в первый раз.

— С позволения вашего величества, — произнес он, вставая, — я имею честь служить старшим письмоводителем гипологофета Грипа.

Казначейский чиновник средней руки, подумал Крисп.

— Мне очень не нравится, Миндей, что люди, давшие клятву поддерживать государство, начинают мятежи, — сказал он. — Как ты мог так опозориться?

— Я лишь хотел выслушать проповедь пресвятого отца Пирра, ваше величество, — ответил Миндей. — Его слова всегда просвещают меня, а сегодня он был особенно красноречив. Он говорил о благородном рвении в изгнании Скотоса из наших жизней и из нашего города.