|
– Хочу собрать такой дом, – сказал Дэниел. – Он очень сложный, такие мне еще не попада-лись, но благодаря своей вампирской крови я справлюсь с задачей – вот увидишь. Такому, как я, это не составит труда. – Тогда мы оставим тебя на время, – сказал Мариус– Только, пожалуйста, никуда не выхо-ди без меня. – Ни за что на свете,™ ответил Дэниел, торопливо срывая крышку с коробки, внутри кото-рой были аккуратно уложены деревянные детали различной формы. – Сходим на охоту завтра вечером И ты сможешь вновь опекать меня, как малого ребенка, раз уж тебе так нравится. Продолжая дружески, но по-прежнему крепко сжимать руку Торна, Мариус вывел его из комнаты и закрыл дверь. – Когда Дэниел идет на охоту один, – объяснил он, – то обязательно попадает в какую-нибудь неприятную историю. Иногда он голодает слишком долго и доводит себя до такого со-стояния, что не в силах охотиться самостоятельно. А бывает, он не может найти дорогу домой, и тогда приходится его искать. Дэниел и смертным был таким же. Кровь почти не изменила его характер. А теперь вот он стал рабом своих маленьких миров. Ему нужно только свободное ме-сто и коробки с домами и деревьями – он их заказывает по компьютеру. – Значит, у тебя есть эти странные мыслящие моторы? – заинтересовался Торн. – Да, причем очень хорошие. В моем доме найдется все, что нужно, – сказал Мариус– Но ты устал. Да и одежда износилась. Тебе пора освежиться. Поговорим позже. По короткой деревянной лестнице он провел Торна наверх, в просторную спальню. Дере-вянные стены и двери были расписаны в желто-зеленой гамме, пол сверкал полировкой, а кро-вать стояла в огромной резной нише. Изысканно отделанная спальня – казалось, в ней не оста-лось ни одного уголка, которого бы не коснулась рука человека, – вызывала ощущение уюта и безопасности. Широкая дверь вела в необъятных размеров ванную, где стены были обиты шершавыми деревянными панелями, пол выложен камнем и повсюду стояли зажженные свечи, в неярком сиянии которых дерево выглядело особенно красивым. Торн почувствовал, что у него начинает кружиться голова. Самое сильное впечатление производила огромная деревянная ванна в форме гигантской бочки, наполненная горячей водой. Она с легкостью могла бы вместить несколько человек одновременно. Поодаль на табурете стояли вазы с ароматными сухими цветами и травами. Были там и бутыли с маслами, и горшки – наверное, с притираниями. Торну не верилось, что ему разрешат здесь помыться. – Снимай грязную одежду, – велел Мариус– Ее нужно выбросить. Оставить что-нибудь, кроме ожерелья? – Нет, не надо, – ответил Торн. – Смогу ли я отплатить тебе за все? – Уже отплатил, – сказал Мариус. Он снял кожаную куртку и стянул через голову шерстяную тунику. Грудь его была глад-кой, без единого волоска, а кожа поражала той особой бледностью, которая свойственна только самым древним из тех, кто пьет кровь. Но мощное тело отличалось природной красотой и свиде-тельствовало о том, что перерождение произошло, когда Мариус был в самом расцвете сил. Впрочем, угадать его возраст, будь то в смертной жизни или в бессмертии, Торн не мог. Мариус снял кожаные ботинки и длинные шерстяные брюки и, не дожидаясь Торна, ступил в горячую воду, жестом пригласив последовать его примеру. Торн так поспешно сбросил с себя отороченную мехом куртку, что она порвалась, потом дрожащими пальцами стянул превратившиеся в лохмотья штаны. Через мгновение он уже раз-делся донага и принялся торопливо собирать с пола остатки одежды. Скрутив лохмотья в не-большой сверток, он огляделся по сторонам. – Ни о чем не беспокойся, – сказал Мариус, едва различимый в клубах поднимавшегося вверх пара. – Иди сюда, в ванну. Согрейся. Торн послушно ступил в горячую воду, опустился сначала на колени, а потом еще ниже – так, чтобы погрузиться по шею, и почувствовал, как его охватывает полное, самозабвенное бла-женства Он мысленно произнес коротенькую благодарственную молитву, выученную еще в да-леком детстве. |
