— Стас, если ты не изживешь в себе эту черту, то тебе никогда не быть руководителем. Неужели у тебя нет самолюбия? — часто спрашивал я его.

— Можешь не верить, но начальником я быть просто не хочу. Я хороший исполнитель, но не руководитель. Мне это, извини, противно. Ты знаешь, шеф, я удобный человек для тебя. Никогда не подсижу.

И сейчас, глядя на его выражение, я понял, в чем дело.

— Ты не переживай. Я приеду вечером. Передай, заслушивание по делу назначаю на двадцать часов. Пусть приготовятся.

Я пошел к себе, убрал все документы в сейф, собрался и направился на улицу, где меня уже ждала служебная машина.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Дорога от Автозаводского ОВД до ГЭС заняла не более пятнадцати минут. Однако при подъезде к ГЭС мы столкнулись с настоящим столпотворением. Десятки автомашин различных марок, мешая друг другу, стояли у въезда на ГЭС.

Подозвав пробегающего мимо сотрудника ГАИ, мы узнали, что дорога ремонтируется бригадой дорожников, и весь скопившийся на въезде транспорт периодически, с интервалом в пятнадцать минут пропускается в сторону Елабуги.

Выстояв в очереди минут сорок, наша машина медленно тронулась, и уже через пять минут мы оказались на другой стороне Камы.

Впереди нас двигался новый «КамАЗ», сверкая на солнце новой краской.

Водитель притормозил, и мы со скоростью сорок километров в час миновали пост ГАИ. Идущий впереди «КамАЗ», словно птица, выпущенная на волю, взревел мотором и устремился вперед.

Я попытался разглядеть сотрудника ГАИ, но там никого не было.

— Игорь, притормози, — попросил я.

Свернув на бровку, водитель остановил машину. Я направился к посту.

Пост ГАИ размещался в новом здании овальной формы. Такая форма позволяла наблюдать все, что творится на дороге, и не давала возможности каким-то образом миновать пост.

Я вошел в помещение и удивленно остановился на пороге. Там находились три сотрудника, двое из которых дремали, сидя в удобных креслах.

Тот гаишник, что занимался составлением протокола, подняв на меня глаза, спросил:

— Вы кто? Что вы здесь делаете?

Я достал удостоверение и представился.

— Товарищ сержант, кто у вас несет службу на посту? Почему, несмотря на неоднократные указания руководства МВД, «КамАЗы» выезжают из города, не подвергаясь досмотру, и не фиксируются в вашем журнале?

— Вась, Вась! — обратился он к одному из дремавших. — Вась, это по твою душу, какой-то проверяющий из центрального аппарата МВД.

Вася приоткрыл один глаз и, взглянув на меня, вновь погрузился в дремоту.

Я был взбешен! Еле сдерживаясь, подошел к телефону и набрал дежурного республиканского ГАИ. Услышав голос дежурного, попросил соединить меня с начальником ГАИ республики.

— Слушаю, Виктор Николаевич! — услышал я главного госавтоинспектора республики.

Я кратко доложил ситуацию, наблюдаемую мной на стационарном посту ГАИ. По мере моего доклада дремавшие работники ГАИ один за другим стали покидать помещение.

— Виктор Николаевич! Передайте трубку старшему инспектору, я сейчас с ним разберусь.

Я протянул трубку сержанту, но он в ужасе отмахнулся, напрочь отказываясь ее брать.

— Причем здесь я! — воскликнул он и устремился на улицу.

Я обрисовал возникшую ситуацию и попросил начальника ГАИ разобраться со своими, пока я не доложил об этом заместителю министра. Тот заверил меня, что обязательно разберется.

— Дауфит Закирович, я думаю, что вы не оставите данный факт без должного внимания, и поэтому убедительно прошу вас, пусть начальник городского ГАИ найдет меня и привезет мне приказ о наказании этих сотрудников.