— Нет, я все видел, — сказал Бузуев, выходя из укрытия. — Так что, заткнись.

— Я тебе говорю правду, так все и было, — не унимался Горулев. — Я не хотел ее смерти! Так вышло. Здесь высоко, она неудачно приземлилась… Такова ее судьба. Тем более что она развращена до предела… Она…

— Сохраните нам жизнь! — мямлил подстреленный Былинкин.

— Вот сукины дети, — с ненавистью проговорил Терпухин. — Совратили ребенка, а теперь пощады просят!.. Молитесь, сволочи, Богу!.. Ты, — обратился он к сержанту, — ублюдок, ты стрелял, да? Короче, тебе конец!

— Не трогай, меня, капитан! Я знаю, ты был в спецназе, ты крутой, ты убьешь… — Былинкин полз по бетонному полу и протягивал к Терпухину руку.

— Не надо, Юра, — сказал Бузуев.

Терпухин опустил автомат.

— Мы не дикари, — продолжал Бузуев. — Но и вы должны понести наказание… А ну-ка, лезьте наверх! Ты и ты!

— Не трогайте меня, я раненый! — завопил Былинкин, поняв, что задумал Бузуев. — Помогите!

— Ори не ори, бесполезно, — Терпухин потряс автоматом. — А ну, лезь быстро, сволочь, наверх! Не можешь? Сейчас я помогу тебе…

Горулев уже забрался по лестнице наверх.

— Прыгай, — сказал Терпухин и навел на лейтенанта автомат. — Если останешься цел, то будешь всю оставшуюся жизнь благодарить Бога. Если сломаешь позвоночник, то это будет тебе, так сказать, мерой пресечения…

— Эх ты, казак, — крикнул Горулев. — Я слышал, что казаки еще более свирепые, чем дикие чеченцы. Те хоть прилюдно устраивают шариатский суд… А ты…

— Прыгай, скотина, еще о суде заговорил…

— Думаешь, не прыгну?

— Прыгай, прыгай!

— Я всегда побеждал, и теперь победа останется за мной! — крикнул Горулев и шагнул с перекрытия. Тело его скользнуло вниз, в воздухе он неудачно перевернулся и с глухим стуком, переломившись в пояснице, головой врезался в бетонный пол. Вокруг мгновенно образовалась лужа крови. Глаза лейтенанта, его голубые глаза с поволокой, остались широко раскрытыми.

— Нет, так нельзя, отпусти меня! Я все скажу! — взревел Былинкин. Он так вцепился руками в перильца, что Бузуеву пришлось бить по пальцам прикладом автомата.

— Лезь, сволочь!

— Я вам скажу, что Горулева чеченцы подкупили! Они теракт готовят, на президента, на Ельцина…

— Врешь, скотина!.. — Бузуев подскочил к нему и ногой ударил по пальцам.

— У Горулева есть документы, я вам покажу!.. Я с ним не хотел работать, он заставил меня, угрожал! — кричал Былинкин.

Терпухин и Бузуев затащили Былинкина наверх и сбросили в пролет лестницы. Размахивая руками, он полетел вниз, врезался в пол… Некоторое время лежал неподвижно, затем шевельнулся, поднял одну руку, другую, стал ощупывать себя…

Приятели спустились вниз.

— Цел, кажется, цел, — бормотал Былинкин и, как затравленный зверек, поглядывал на Бузуева и Терпухина. В самом деле, везучий сержант не сломал ни руки, ни ноги, не говоря уже о позвоночнике.

— Ты что-то там о теракте блеял? — спросил Бузуев.

— А вы не убьете меня? — Былинкин поднял на него полные мольбы глаза.

Былинкина сдали командиру части в обмен на документы Горулева, который хранил их в тайнике, оборудованном в «уазике».