|
Но я принял решение. Эти грузовики с территории не выедут. - Ради всего святого, просто кружка солярки, чтобы провезти меня мимо гапов и высадить. Дальше я пойду пешком. - Нет, Ник. Это окончательно. Он пошел прочь, но я схватил его за руку. Люди в кантине смотрели на нас большими глазами. - Мне надо домой. Босс. Я не хочу, чтобы с моими людьми было так, как с этими беднягами в Дублине. - Понимаю. Но это не наша проблема. Нам нужно горючее, чтобы продолжать прореживание. Если допустить накопление выше определенного уровня, это вызовет нападение. - Он понизил голос, чтобы больше никто не слышал: - И как ты думаешь, сколько тогда продержится эта проволока? - У тебя солярки хватит на всю зиму. За сараем бак на сотню галлонов. Он тяжело выдохнул, обдав меня перегаром. - Ник... пойдем со мной. Нет, Док, ты останься здесь. Мне надо сказать Нику пару слов с глазу на глаз. Еле сдерживаясь, Босс зашагал из дома за сарай к резервному баку. Подойдя, он с размаху пнул его ногой. - Слышишь, Ник? Это эхо слышишь? - Мне сказали, что тут сто галлонов. - И это то, во что все верят. А правда в том, старик, что я сам его заполнил, когда мы купались в солярке по уши, - но я не проверил эту проклятую бочку! Она течет. Эта блядь текла и текла, день за днем, земля пропитывалась соляркой, и никто не заметил! - Из черных дыр глаз показались слезы. - Вот почему она такая гулкая, Ник. Эта гадина пустая. - Твою мать! До меня начинало доходить. Нет солярки - нечем прореживать Креозотов. Когда они накопят критическую массу, они хлынут через поля, сметут изгородь и захлестнут всю территорию. Босс был похож на Дэйва Миддлтона перед самоубийством. Он был ходячий труп, который знал, что потерпел поражение. - И что мне делать. Ник? Эти ребята на меня полагаются. Они думают, что я спасу их шкуры. И я знаю, что мог бы, если бы не эти психопаты снаружи. Мы отлично наладили тут жизнь. Можем выращивать посевы, научились ходить за скотом... Но я нас всех погубил. Моя вина, моя гадская вина. Он сел, уронив голову на руки, и слезы бежали по его лицу. - Босс, - присел я около него. - Сколько осталось горючего? - В четырех грузовиках, которые ездят на прореживание... Примерно по четверти бака в каждом. И пять галлонов в бочке в гараже. - Давай-ка прикинем... Тут есть малышка "хонда". Она ведь с дизелем? На ней можно доехать до Тимбукту и обратно на капле топлива? Босс поднял голову, и я увидел, что на его лице борются подозрение и надежда. - Что ты хочешь сказать? - Послушай, у меня есть предложение. Дай мне эту машину и два галлона солярки. - Ни в коем случае, Ник. Каждый галлон дает нам еще неделю жизни. - Да нет, послушай, что я скажу. Я хочу сделать так, чтобы у тебя хватило солярки еще на полгода. Взамен ты мне дашь машину с полным баком, и этого мне хватит, чтобы доехать домой. - И как ты это собираешься устроить? Сотворить еще одно чудо? Как с новым генератором? - Пойдем выпьем кофе, и я тебе расскажу. Со мной вызвались ехать Док и Мозаика. Шейла тоже хотела, но я убедил ее повести грузовик. Я сел за руль машины. Кажется, она была в хорошей форме. Не работали только сигналы и показатель уровня топлива. Но из-за таких мелочей я не собирался терять сон. Мозаика сел сбоку, держа на коленях обрез охотничьего ружья. Док на заднем сиденье с автоматическим пистолетом засыпал меня вопросами. - Вот какой план, - сказал я им. - Шейла проведет нас через гапов на грузовике - этой инвалидной коляске я в этом смысле не доверяю. У нас в баке два галлона. Этого хватит доехать туда, куда нам надо. - Но не обратно, - сказал Док. - Верно. Тем усерднее будем искать горючее. - Но где мы его найдем? Тут все вокруг уже хорошо подчищено другими общинами. Я показал точку на карте: - Уэйбич. Я его помню по тем временам, когда был пацаном. |
