Он возился с каким‑то странным приспособлением, разобранным на части, которые лежали на столе, – тускло поблескивающие крохотные металлические брусочки. Пальцы колдуна были перепачканы чем‑то красным, казалось, он окунал их в кровь.

Шэрис с усилием пробормотала:

– Это… это вы, Хозяин Тузамена?

Он поднял глаза – нечеловеческие, отливающие серебряной голубизной, с очень большими зрачками, в глубине которых сияли золотые точечки. От него исходила физически ощутимая угроза, подавляющая и угрызения совести, и отчаяние. Казалось, он смотрит на нее с ледяным презрением. Она понимала, что ей следует удалиться, но набралась смелости и прошептала:

– Хозяин… принц Никалон и принцесса Джениль отказываются от пищи. И… и они постоянно ругают, оскорбляют меня, я больше не в силах находиться рядом с ними.

– Если они не хотят есть, – резко проговорил Портоланус, – пусть немного поголодают. Когда у них заболят животы, они не будут такими упрямыми.

– Нет, господин. – Шэрис дрожала и нервно теребила в руках кружевной носовой платочек. Она чувствовала усталость и опустошение, глаза ее ничего не выражали. – У наследного принца сильная воля, его сестра – не менее решительная особа. Они скорее уморят себя голодом, чем покорятся. Они… они и меня уморят. Они меня без конца осыпают упреками за предательство. За прошедшие два дня я почти не сомкнула глаз. Только я усну, как один из них пинками будит меня. Я страдаю от морской болезни, и, если у меня и дальше не будет отдыха, я умру! Господин, я больше не могу этого выносить!

– Вот дура. Мы просто‑напросто выделим тебе на ночь отдельную каюту. Но в дневное время ты будешь присматривать за детьми и удовлетворять их нужды. А теперь убирайся, не мешай мне работать.

– Я не могу находиться с ними! – дико закричала Шэрис. – Они правы, называя меня злой и вероломной! Их упреки разрывают мне сердце! О, какой же идиоткой я была, когда твой Черный Голос смутил меня и уговорил помочь похитить их! Никакие блага, которые ты можешь предложить мне и моему брату Осоркону, не смоют с меня позора, не утешат меня!

Портоланус поднялся из‑за стола и вытянул в сторону истерзанной женщины кривой, окрашенный в красный цвет палец.

– Вон! – прогремел он. – Или я прикажу пиратам королевы‑регентши выбить из тебя дурь!

Шэрис со стоном выскочила наружу.

Примерно с час колдун спокойно работал, собирая довольно громоздкое приспособление, с помощью которого хотел вести наблюдения под водой и засечь точное местоположение утонувшего талисмана Кадии. Потом в дверь постучали, и вошел невысокий жилистый помощник колдуна по имени Черный Голос. Лицо его пылало гневом.

– Хозяин, эта жалкая женщина Шэрис выпрыгнула за борт. Вахтенные пытались найти ее, но в такой шторм нечего и думать о спасении. Должно быть, она сразу же пошла ко дну.

Портоланус выругался.

– Тогда посадите с королевскими чадами одну из рэктамских женщин. – Еще одна плохая новость, Хозяин. Пока Шэрис отсутствовала, наследный принц Никалон поджег с помощью масляного светильника подушку, а когда мы со стражей вошли, чтобы узнать, откуда дым, они выскользнули из каюты и скрылись. Правда, их почти сразу поймали, но все‑таки, видимо, надо позаботиться о дополнительных мерах предосторожности и получше упрятать их.

– Ну что ж, так и сделаем. – Тон колдуна был зловещим. Он начал обтирать тряпкой свои алые пальцы – Поскольку ты, мой главный Голос, не смог справиться с этой маленькой задачей, перед разговором с королевой‑регентшей мне придется самому заняться ею.

Как только Портоланус вместе с помощником покинул рабочий кабинет, его внешний облик неузнаваемо изменился. Крепко сбитое тело вполне нормального человека ссутулилось и одряхлело.