– Это ты, Херефорд? – Филипп прищурился, пытаясь разглядеть его получше. – Мои глаза совсем ослабели. Подойди поближе. Послушай, всей стране известно о твоем участии в заговоре. Если можешь – останови Честера, нет – спасайся сам.

– Видимо, так и нужно сделать, – горько рассмеялся Херефорд. – Клянусь перед Богом, я дорого бы заплатил, чтобы отмыться от этой грязи. Когда такой план становится всем известным, он обречен на провал. Но я дал слово и не отступлюсь от него. – Он резко развернулся и пошел прочь.

– Самое неотложное позади, – с усилием выговорил Филипп, вновь смахивая со лба пот. – Коль Херефорд ушел, тебе тоже лучше идти. Чем меньше нас будут видеть вместе, тем лучше.

– Как ты добрался сюда?

– На лошадином заду. Это единственный способ, я других не знаю. Ты думаешь, я буду на весь мир кричать, что мне плохо?

– Ну и дурак же ты!

– Зато ты такой умный!

– Умоляю вас, потише, – прервала их Леа. – Люди смотрят на нас.

– Эй, паж! – крикнул Реднор. – Скажи» чтобы приготовили лошадей лорда Реднора, его жены и Филиппа Глостера.

– Реднор, ты сведешь меня в могилу! – попытался воспротивиться Филипп, но Кейн уже принял решение.

Леа осмелилась вмешаться в спор между мужчинами.

– Господа, прошу вас! Кейн, не спорь с ним, ему от этого только хуже. Мы сможем его провести так, чтобы на нас поменьше смотрели?

– Он больше и шага не ступит, посмотри на него. Этого не скроешь. Я понесу его на руках. Нет, Филипп, мне не будет тяжело, здесь недалеко. – Кейн легко, словно ребенка, подхватил истерзанного болезнью друга и зашагал к выходу из зала.

Часа через два лорд и леди Реднор возвратились в Уайт Тауэр, ведь впереди предстоял ещё званый ужин. Кейн успокоился, только уложив Филиппа в постель. Кое кто из гостей полюбопытствовал о Глостере, но Реднор отвечал холодно и кратко.

Веселье продолжалось. Недалеко от Редноров сидел Уильям Глостер. Уильям сразу заметил дурное настроение Кейна, но особенно ему не понравилось, что это в полной мере распространяется и на Леа. Поразмыслив, он решил сам попробовать успокоить девушку, а затем, при первой же возможности, отозвать Реднора в сторону и объяснить ему, почему с женой так вести себя не следует. Наконец ему удалось подсесть к Леа.

–  – У вас сегодня такой волнующий день, леди Леа… Можно мне вас так называть? Мы ведь родственники.

Леа натянуто улыбнулась. Ей казалось, Мод с нее глаз не сводит, а уж сейчас, когда к ней подсел Глостер, королева и вовсе позабыла про ужин.

– Если лорд Реднор не против, я согласна.

– Я знаю, вы фамильярностей не любите. Вы так рассердились на меня, когда я сказал, что ваши щеки алеют будто розы.

– Вы правы, я очень рассердилась, но отнюдь не на вас, – рассмеялась Леа. – Королева так любопытна относительно дел моего мужа. Мне очень тяжело разговаривать с ней.

Это что, предупреждение? Уильям понял, что должен поговорить с Реднором сию же секунду. Он перекинулся еще парой слов с Леа, но во время перемены блюд улизнул к Кейну.

– Реднор, мы уже хорошо с тобой выпили, – затряс он его за плечо. – Пойдем, проветримся.

Кейн, не говоря ни слова, поднялся с места, и они вышли из зала. Около гардероба Уильям остановил его.

– Я тебе хочу кое что сказать. Надеюсь, твоя жена не слишком много знает о твоих личных делах, – осторожно сказал он и огляделся, нет ли кого нибудь вокруг. Когда Уильям вновь взглянул на Реднора, тот трясся от смеха. – Кейн, да ты пьян и ничего не соображаешь. Я серьезно говорю – она не так глупа, как тебе кажется. Ты срываешь на ней зло, а Мод предлагает ей свою дружбу.